Навстречу мне, показался понурый маленький силач Алеша, сынок Толи Головина. Его лицо совершенно расплылось, опухло от слез. Я хотел его остановить, но, едва завидев меня, мальчик опрометью бросился по направлению к оранжерее и исчез. Минуту-другую я собирался с мыслями, а затем сообразил, по какой такой надобности дядя Володя прибежал к Папе и о чем так торопливо ему докладывал. Я тоже поспешил во флигель. Пробегая по двору, я заметил, что компания ребятишек уже на горе, а Алеша, с которым я только что столкнулся в коридоре, уже догоняет остальных.
В дверях флигеля мне заступил дорогу охранник.
– Вам назначено после обеда, – сказал он, корректно выталкивая меня на улицу.
– Да я на минуту!
– Папа сейчас занят.
– По важному делу!
– Занят.
И дверь захлопнулась перед самым моим носом.
– Идиот, – плюнув с досады, проворчал я и полез в карман за табакеркой.
Впрочем, подобное обхождение было у нас в обычае. Папа давно потерял ощущение реальности: для него вообще не существовало никакой разницы, где он находится – у себя ли на фирме или в кругу семьи. Если бы не Мама, он бы, наверное, и орал бы на нас, как у себя в московском офисе на своих «медоносных пчелок»—сотрудников: «Тупицы! Бездари! Лентяи!..»
Потоптавшись перед крылечком, я собрался уходить, но из флигеля вышел дядя Володя.
– Теперь, конечно, совсем другое дело, – заговорил он со мной, словно мы с ним до сей минуты не переставая болтали. – Нет худа без добра. Сегодняшнее происшествие послужит всем нам хорошим уроком. Дети – особые существа, они живут в своем необыкновенном, сложном мире…
– Но зачем они это сделали? – воскликнул я.
– Естественно, в знак протеста, – с готовностью объяснил дядя Володя.
Мы вместе пошли к особняку.
– Какого еще протеста?
– Ну как же, они заявили этим, что не желают, чтобы с ними обращались, как с малышами. Они хотят чувствовать себя взрослыми. Это так естественно.
– Что ты заладил: естественно, естественно! Ты все видел, да, Володенька? Ты был там и ничего не предпринял, чтобы помешать этому вандализму?
– Во-первых, у меня не было полномочий, – начал обстоятельно объяснять «друг детей», – А во-вторых, я и не мог помешать, потому что был заперт в кладовке…
Он рассказал, как было дело. Когда он остался с детьми один в доме, они попросили его снова нарядиться Дедом Морозом. Конечно, он подозревал, что они что-то замышляют, но как говорится не сумел удержать ситуацию под контролем опять же из-за отсутствия соответствующих полномочий, которые ему мог дать только сам Папа, а Папа всегда говорил, что дети достаточно взрослые, чтобы отвечать за свои поступки. В общем, дядя Володя отправился в кладовку за костюмом Деда Мороза и там его вероломным образом заперли. В конце концов ему удалось выбраться через
