что хитрит.
– Да бросьте вы. Обычная деревенская тётка, – вступил молчавший Варёный, – Где у них в деревне работать? Устроилась в санаторий, поблизости, и держится за работу – угождает начальству. Если бы этот Сергей Адамыч был кришнаитом, то и она бы уже с бубном прыгала, – он посмотрел на Байкалова, – Или что там у них?
– А по остальным сотрудникам? – спросил Ерохин.
– Там неподалёку ещё массажист проживает, но дома не застали. Соседи говорят, что уехали семьёй к родственникам, в город. Адрес не знают, – отчитался Ренат, – А по другим не успели. Ещё придётся ездить. Видимо, теперь мне одному.
Намечалась нехватка кадров. В связи с затянувшимся расследованием, под давлением начальства, группа взяла к производству ещё несколько застарелых дел, к которым завтра должны были приступить Варёный с Полежаевым.
25. Шубин.
Автопилот рулил по вечернему Питеру с усердием стажёра автошколы. Сергей вытянул ноги и закинул руки за голову, потом зачем-то опустил их на руль. Он волновался перед встречей, как в детстве. И детские воспоминания захлестнули его.
Маленький частный магазин на окраине Волосово, где мама работала продавщицей (большая удача в лихие девяностые). Сергей заходил к ней после школы.
Хозяин, местный бугорок по кличке Есаул, мордатый хорь, разящий кислым потом и вечно под мухой, неровно дышал к матери. В тот день, когда по-свински нажравшись, он запер магазин и стал тащить мать в кладовку, восьмилетний Серёжа подбежал к стеклянной двери.
Мама плакала и билась в сильных мохнатых лапах, как раненая птица. Сергей закричал и стал молотить дверь. На крик внезапно примчался участковый, кореш Есаула, обычно покрывавший его проделки. Да не один, а с каким-то мужиком. Этот мужик и стал причиной необычного служебного рвения.
Серёга на всю жизнь запомнил мат Есаула и выбитую незнакомцем дверь. Дико горланя, Есаул бросился к выходу. Хищно сверкнуло лезвие ножа. Сергей от ужаса зажмурился. Когда открыл глаза, мордоворот лежал животом на полу, а капитан Шубин (как потом узнал Сергей), грубо подперев ботинком его спину, защёлкивал наручники.
Ополоумевший Есаул. Бледный участковый, нервно сжимавший папку. И высокий худощавый дядя, что улыбнулся матери и потрепал макушку Сергея.
Настоящий герой. Как в фильмах.
С того дня Сергей точно знал, что станет опером, как капитан Андрей Шубин.
Дядя Андрей стал заезжать в гости. Проверял, не уволил ли мать Есаул.
Леха из соседнего подъезда был постарше Сергея. Он и разъяснил, что питерский опер подбивает клинья, и может стать его новоявленным папой (именно так он и сказал).
Тогда, у не знавшего отца Сергея, появилась вторая мечта, тайная, которой не суждено было сбыться. У взрослых сложная, путаная и неправильная жизнь. А дядя Андрей так и остался лишь другом семьи.
Старый кадровик внимательно разглядывал листки, когда раздался звонок
