дверь холодильника и звякнула бутылка о стакан.
Заиграла музыка. Это была песня «Send me an Angel» из сборника группы «Scorpions». Гости рассредоточились по парам. Наташа уверенно подошла ко мне и пригласила на танец, мною же объявленный.
Держа её в танце за спину, я не ощущал ладонями никаких признаков бюстгальтера под платьем. Она же положила мне руки на грудь, удерживая тем самым дистанцию приличия. Именинница была на голову ниже меня. Я склонился к ней и, вдыхая дурманящий аромат её густых волос, принялся искренне благодарить – за гостеприимство, за кулинарные успехи, за прекрасный вечер; не оставил я без вниманья и неотразимую внешность юбилярши.
Началась новая песня «Wind of Change». Мы с ней продолжали танцевать, не желая расходиться. На кухне опять звякнуло стекло о стекло, украдкой, но очень громко. Кто-то из гостей погасил свет в зале, «чтоб глаза не резал». Наташа словно всю жизнь ждала этого; устранив пионерскую дистанцию, она крепко обняла меня и прижалась всем телом. Два выпирающих конуса её грудей упруго и жарко уткнулись мне в пресс; сквозь два слоя ткани – моей сорочки и её дамского платья – я отчетливо ощущал своей кожей её вздыбленные соски́. Горячая волна желания раскатилась по моему организму и пьяняще ударила в голову. Однако, не показывая виду, я продолжал шутить и нашептывать пикантные комплименты имениннице. Она звонко смеялась, сотрясаясь при этом и щекоча меня сосочками.
«Скорпионы» запели следующую песню «You and I». На кухне дзынькнуло в очередной раз, и что-то тяжело загремело. Гости в паузе успели быстренько пропустить по стопочке, перегруппировались и продолжили дискотеку в потёмках. Мы же с именинницей решили не пропускать по стопочке, а просто пропустили этот тост. Меняться партнерами мы с ней явно не собирались, а только ещё теснее прижались в танцевальном марафоне друг к дружке, словно озябли и хотели согреться. Я чувствовал, что Наташа вся дрожала, но только вряд ли от холода.
– Обрати внимание, как расположились в ряд названия песен, под которые мы танцуем: «Пошли мне ангела», «Ветер перемен», «Ты и я», – шептал я ей на ушко, слегка касаясь его губами. – Это символично. Наташенька, мне кажется, что для нас с тобой – это знак свыше.
Она подняла голову, и наши лица оказались совсем близко. Её бархатные глаза, блеснув в свете уличного фонаря за окном, о чём-то меня безмолвно умоляли. В следующий момент наши губы, как бы ненароком встретившись, слились в сладостном и долгом поцелуе – до самого конца «You and I»; у меня аж дух захватило. Я всегда любил легкий флирт.
…Гости, наевшись, напившись да нагулявшись, засобирались по домам. Наташа попросила меня, как самого трезвого, задержаться и помочь перетащить мужа на кровать. Когда все ушли, она вдруг заплакала и, вытирая слезы, произнесла с горечью обиды в голосе:
– Представляешь, этот негодяй всю неделю клялся-божился, что в мой юбилей будет «как огурчик» и, мол, подарит мне «незабываемую ночь любви». А сам, сволочь, напился встельку. Дождалась, называется, подарка. Ни за что ему этого не прощу!.. Коля, подожди минутку, я детей проведаю.
Наташа
