потоком хлестал бензин. Его маслянистые ручьи стекали с неровных краев полуострова.
– Зайдем сюда, мне нужно сделать звонок, – предупредил Девел.
– Интересно, здесь можно перекусить?
– Тебе не нужно есть в Многомирье, – Девел тронул себя за лоб, словно сокрушаясь, что не объяснил этого раньше. – И пить тоже. Тебя будет кормить чистая созидательная энергия, наполняющая все.
– Это что-то воде праноедения? – скептически спросил Никас.
– Ну да, – согласился Девел, не принимая шутку. – Оно доступно и в Материи, между прочим, но требуется очень серьезная самоотверженность и концентрация.
Не говоря больше, Девел быстро пошел вперед, звонко щелкая каблуками. Никас никак не мог к этому привыкнуть, но пытался не реагировать. Неопределённо ухмыляясь, он подошел к сгоревшему автомобилю и поглазел на кости гонщика. Протянув руку, Аркас постучал по искорёженному крылу и отшатнулся. Над гробницей лихача вспорхнули маленькие злобные мыслишки.
– Давай-давай, мощщей много! – уязвленно верещала одна. – Позер! – завистливо шипела другая. – Догоняешься ты на своей жужжалке, – желчно предсказывала третья.
Полетала сажа. Френ испуганно вскрикнула. Никас поспешил отойти подальше и, едва не оскользнувшись в бензине, столкнулся с идеей заправщика.
– Полный ба-а-ак… – прогудел тот голосом, дрожащим от сотен интонаций.
Он поднял с земли обрывок шланга с извергающимся пистолетом и направил его на брюки Никаса. Спасаясь, несчастный журналист влетел в двери харчевни и принялся отряхиваться.
Ему помешал оглушительный хлопок.
Никас подскочил и поглядел перед собой. Образ антисоциального сорвиголовы прострелил голову какому-то богатырю с комплекцией стегозавра. Из-за загаженных столиков немедленно повыскакивали темные личности, одетые в винтажные полосатые тройки и камуфляжные защитные костюмы. Вспорхнули черные нарезные дула.
– О, господи, – прошептал Никас, беспомощно истекая бензином.
– Ложись! – крикнул сорвиголова.
– Ох, едрен-макарон…
– Да падай же! – взвизгнула Френ.
Она толкнула его в спину. Аркас повалился вперед, отбив локти.
Началась пальба, плотная как горизонтальный ливень. Метались обломки и щепки. То и дело взревывали белугами ни в чем не повинные сущности, падающие на нечистый кафель. Метался свет электрических ламп. Кто-то пронзительно верещал, с переменным успехом заглушая оружейный грохот. Дробно щелкали водопады гильз. Стремительно таяла мебель. Аркас уползал под столик, который закрывали красные мягкие сидения. Спинки их были выпотрошены,
Никас зарылся лицом в набивку, а потом сгруппировался вокруг ножки столика.
Похоже, я вляпался в какой-то штамп, – подумал Никас отчаянно.
Перед столиком, увлекая за собой визжащий образ официантки, рухнул сорвиголова. Он был одет в безвкусную
