мужа не имеют под собой твердой почвы, но его беспокойство передавалось ей все больше.
– Ты боишься, что намерении Айтона Дарагона бесчестны? – спросила она. – Что он намеревается соблазнить нашу дочь?
– О нет, – сказал ее муж, – я опасаюсь как раз обратного. Бесчестным намерениям Юлита смогла бы противостоять. Но перед намерениями честными она может оказаться беззащитна.
Ровина встретилась с мужем взглядом.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она тихо.
– Я опасаюсь, что этот Айтон Дарагон задумал жениться на нашей дочери.
Ровина поднялась. Тревога холодной иглою прошили ей сердце. Подойдя к окну, она вгляделась в затуманенное стекло. Вечерняя тишина уже спустилась на землю. Голубые сумерки окутывали сад. Тени деревьев сплетались в причудливый рисунок на фоне темнеющего неба.
– Ты считаешь, этот брак может стать несчастьем для нашей дочери? – спросила Ровина.
– Я почти в этом уверен, – ответил Хорвин. – В супружество вступают один раз, потом нельзя будет ничего переменить.
Ровина обернулась к мужу.
– Но можно постараться приспособиться. Трения бывают всегда, ты знаешь, и у нас они были. Но мы же смогли справиться.
Подойдя к жене, Хорвин осторожно обнял ее плечи.
– Что бы ни было в прошлом, наш с тобой брак был счастливым с самого начала. А мне кажется, что этот человек не способен принести счастье кому бы то ни было.
Они стояли, прижавшись друг к другу. Общие воспоминания накрыли их.
– Чтобы выжить в несчастном супружестве, – заговорил Хорвин снова, – нужны силы, и силы немалые, Ты же знаешь нашу девочку! В ней нет собственной жизненной энергии. Она, как плюш, что может виться только вокруг опоры. Если опора крепка, то и Юлита становится крепкой. А без опоры наша дочь увянет.
Ровинино лицо туманила печаль. Она прекрасно понимала, что муж имеет в виду.
– Родная мать Юлиты в браке была несчастлива, – продолжал Хорвин. – Ты помнишь, как все сложилось? Но у Элисы достанет и стойкости, и внутреннего огня. Наша с ней дочь совсем иная…
Глава 5
Взгляд назад
Первые полгода после женитьбы Дарти Гардуэй не замечал женщин вокруг себя. Эти очаровательные создания с их томной грацией, с их исполненными озорства взорами, с их улыбками, то нежными, то лукавыми, все они перестали для Дарти существовать. Всех их заменила одна – та единственная, которую он решился назвать своей женой.
Элиса вызывала в нем восхищение. Не только потому, что она была красива той яркой, вызывающей красотой, что не может оставить равнодушным ни одного мужчину. Высокая, стройная, хорошо сложенная брюнетка, она привлекала не этим. На овале ее лица, напоминающем своим совершенством точеные лица греческих богинь, выделялись огромные черные глаза. В них отражался дух Элисы. Ее глаза могли сверкать гневом
