молча смотрела на свое шитье. Хорвин повысил голос.
– Юлита, я хочу знать. Откуда он прибыл?
Юлита склонилась еще ниже.
– Я не знаю… – ответила она еле слышно.
– Ах, Хорвин, ну разве можно быть таким несносным? – вмешалась в разговор Элиса. – Ну что ты привязался к девочке? Разве ты не видишь, что ей неприятны твои расспросы?
Досадливо нахмурившись, Хорвин повернулся в ее сторону. Пока Юлита с матерью занимались рукоделием, Элиса, устроившись на софе, перебирала вышивки.
– Хочешь узнать об этом Дарагоне, спроси у меня, – продолжала болтать она, разглядывая затейливый узор из переплетенных лилий и незабудок. – Я уже с ним познакомилась.
– Вот как, – отозвался Хорвин сухо.
– На меня он произвел благоприятное впечатление. Он статный, довольно интересный, хорошо держится, сразу виден настоящий мужчина.
Хорвин покачал головой и прошелся по комнате.
– И что еще ты можешь добавить? – спросил он, останавливаясь против свояченицы.
– Он хорошо держится в седле. На недавних скачках он пришел первым. Говорят, он хорошо стреляет.
– Что-нибудь еще?
– Как я слышала, он заключил пари, что пройдет по карнизу между окнами третьего этажа. И, представь себе, он выиграл.
Губы Хорвина тронула скептическая улыбка.
– Еще что-то?
– Он со многими знаком, не пропускает ни одного мероприятия…
– Это все?
Элиса пожала плечами.
– Разве этого мало?
– Для того, чтобы произвести впечатление – достаточно, – отрезал Хорвин. – Но не для того, чтобы понять, что он за человек.
Не вступая в разговор, Ровина переводила взгляд с лица мужа на лицо дочери. В глазах у нее была тревога.
…
Между Ровиной и Хорвином давно сложилось то понимание, слова для которого не обязательны. Ровина сразу ощутила, что мужа снедает беспокойство. Не считая возможным начинать разговор при дочери и кузине, она предпочла дождаться, пока они с мужем останутся наедине, и только тогда задала волнующий ее вопрос:
– Ты встревожен новым знакомством нашей дочери?
Хорвин согласно наклонил голову:
– Да, ты права, я неспокоен.
– И неспокоен ты из-за этого молодого человека, Айтона Дарагона?
– Да, Ровина, из-за него.
Они оба находились в ровининой комнате. Хорвин устроился в кресле. Присев возле туалетного столика, Ровина машинально перебирала лежащие на нем мелочи,
– Разве не хорошо, что нити, связывающие Юлиту с обществом, окрепли? – спросила Ровина.
– Не думаю, что это так, – возразил Хорвин. – Укрепляется ее связь не с обществом, а с этим конкретным ее новым знакомым.
Ровина повернулась к мужу.
– Но почему
