Валентин Витальевич.
В полуприсяде я придвинулся к нему, он жестом остановил меня, но дав понять, что даст мне аккуратно посмотреть, если я к этому готов. Я кивнул, и он убрал руку. Я, двигаясь в пространстве буквально по миллиметру в секунду, высунул немного голову и увидел окна. Те, через которые Илья хотел вылезти на крышу, были густо запачканы кровью, от чего внутрь на шкафчики по другую сторону от нас падал алый свет, превращая солнце в источник чего-то зловещего. У меня к горлу подступило что-то изнутри, и я быстро нырнул обратно, упав на задницу у ног Валентина Витальевича, смотрящего на меня обезумевшими глазами. Я обернулся и увидел, что и другие смотрят на меня так же, хоть и не стали свидетелями того, что предстало перед нашими с начальником глазами.
– Проверьте ещё раз телефоны, – чуть не плача выдавил из себя Валентин Витальевич. Мне даже показалось, что он был более седой, чем час назад. – Хоть у кого-нибудь есть связь?
Все проверили и снова помотали головой. Человек, что пытался быть храбрее и сильнее нас, сейчас сидел рядом со мной, и всё его тело тряслось. Его зрачки бегали из стороны в сторону, но никак не могли на чём-то одном сосредоточиться, поэтому и мысли его, словно видимые для меня, шарахались из стороны в сторону, мешая думать.
Мы часа два просидели в полной тишине, гнетущей и давящей на виски. Кто-то достал остатки обеда, его примеру последовали и остальные, у кого что-то осталось. Всё разделили поровну. Только Валентин Витальевич и куска хлеба не взял. Он молча помотал головой, не отрываясь от той точки, которую пилит уже долгое время своим стеклянным взглядом. Мы съели всё, что было, будто собирались к следующему утру уже быть дома.
Я думал о том, что случилось с женской частью работников цеха? Они обычно уходят домой раньше, потому что не засиживаются в комнате отдыха. Они успели покинуть территорию, или по пути их настигло… это?
Мы вздрагивали от каждого шума снаружи. Иногда даже свист ветра в окнах заставлял съёживаться и думать о худшем. Валентин Витальевич изредка поворачивал голову к окнам. Выглядело это так, словно он старается проверить свою же память – помнит ли он, что пятно крови было и ему не показалось?
Я снова подошёл и выглянул из-за угла ящиков. Снаружи даже птиц не было. Обычно слышно машины, рядом проходя железнодорожные пути, а теперь – ничего, вообще полная пустота и тишина. Мы словно оказались одни на планете, последние восемнадцать человек.
Валентин Витальевич встал и как ни в чём не бывало пошёл к двери, выходящей на лестницы. Он достал связку ключей из своих карманов и стал открывать дверь, от чего мы рванули к нему одной кучей, сшибая друг друга и тут же поднимая.
– Что вы делаете?
– Я просто пойду и проверю, – отвечал начальник, капая слюной на свою рубаху, – оставайтесь здесь. Я позову.
– Что он несёт? – крикнул
