мне, – помахал перед моим носом внушительным кулаком, – не напортачь.
Назавтра мы с Пашкой затаились, лежа в траве в конторском саду, наблюдая, как люди, возбужденно переговариваясь, шли в клуб. Мать со значением оглянулась. Шаги затихли.
– Пойдем? – нервничал Пашка.
– Рано еще, погоди.
Прошло минут десять.
– Пора, – решившись, прошептал я, – жди тут.
Подполз к кустам, росшим со стороны школы, протиснулся через них, спрятался за угол, прислушался. Тихо. Выглянул из-за угла и обомлел. По бетонной отмостке пятился белобрысый мальчик с ящиком для пожертвований в руках. Я нырнул обратно, лихорадочно пытаясь понять, что делать. Это был сын токаря Стасик – известнейший деревенский ворюга. Он шагнул за угол, и я ударил его кулаком в затылок. Стасик упал. Я схватил ящик и кинулся бежать. Добежал до Пашки, упал на траву.
– Давай быстрее!
Топором сбили крышку, пересыпали монеты и купюры в Пашкину холщовую сумку, вскочили.
– Там Стасик был, – сказал я. – Это он украл.
– Он тебя видел? – обмер Пашка и медленно пустился на траву.
– Нет, я его вырубил. Хватит трепаться! – со стороны конторы послышался шум, крики. – Уходим! – я засунул топор за брючный ремень, топорищем в штанину, прикрыл его рубахой и мы кинулись бежать.
Для маскировки побежали не домой, а выскочили из сада и пошли по улице к новому магазину. Дойдя до магазина, обошли его и по околице дотопали до крайней улицы, где жил переселенец Капитан. По ней неспешно пошли в сторону карьера. Никого не встретив, добрались до перекрестка, перебежали асфальт и нырнули в спасительную зелень своего сада. Доклыпали до двора, спрятались в зарослях малины на погребе.
– Сколько там? – трясся от жадности Пашка.
– Не знаю.
– Давай посчитаем.
– Что бы потом батя сказал, что мы украли? Оно нам надо?
– Может, возьмем себе немного? – брат понизил голос, просительно глядя мне в глаза. – Чуть-чуть… Они же не знают, сколько там.
– Вдруг где-то записано? – я покачал головой. – Мы же не знаем.
Между тем, в правлении кипели страсти. Вернувшиеся за забытым в суматохе ящиком главбух Вера Андреевна и вездесущий Печенкин увидели открытое окно и обнаружили пропажу ящика. Вера Андреевна позвонила в клуб, а Печенкин кинулся в погоню. За углом увидел едва пришедшего в себя Стасика и сходу сунул ему в челюсть. Стасик снова вырубился, а от клуба уже бежала, возглавляемая пышущим праведным гневом отцом, взбешенная толпа. Стасика пару раз макнули головой в стоящий в коридоре правления бачок с затхлой водой и начали допрашивать.
Под грузом улик он признал, что украл ящик, но о дальнейшей судьбе денег не знал. От идеи линчевать надоевшего всем ворюгу спасло лишь присутствие корреспондентов. Следопыты-общественники нашли раскуроченный ящик. Повисла зловещая тишина – все думали, кто кроме Стасика мог совершить такое святотатство.
– Вы
