Суп «Пьер ля Гран», оставили в меню после академических обедов…
Маршал остановил словоохотливого служителя:
– Ты вот что. Принеси нам бутылку «Поммери». И сельтерской. Даме «Сюпрен де вой яльс» и шарлотку «Помпадур», а мне котлеты по-царски. И закусок поставь каких-нибудь. Лангустов своих давай.
Обеденное меню ресторана «Донон»
Официант, удивлённый непривычной напряжённостью в голосе постоянного клиента, на мгновение приподнял бровь, внимательно посмотрел на Зину и нерешительно протянул:
– А не желают ли всё-таки господа переменить столик? В зале скоро оркестр румынский заиграет, новая программа, очень чувствительная, романти́к.
От «романти́ка» шея Константина Павловича густо покраснела, он закашлялся и буркнул:
– Спасибо, не надо оркестра.
Зина же напротив, смущённой уже не выглядела, и за терзаниями своего спутника наблюдала, с трудом удерживая уголки губ от улыбки.
Стол довольно быстро покрылся блюдцами и тарелками, хлопнуло шампанское, зашипело в бокалах. Константин Павлович жадно осушил стакан ледяной воды, скомкал накрахмаленную салфетку. Утренняя решимость его не покинула, но из головы напрочь вымело все заготовленные слова. В поисках поддержки он обшаривал глазами ресторанный дворик, увидел, как у декоративного прудика сизый голубь топчется вокруг белогрудой подруги, и еле сдержал готового сорваться с губ «чёрта». Однако, тянуть дальше уже было просто неприлично. Маршал приподнял бокал с вином за ножку:
– Зина… Зинаида Ильинична… Я хочу выпить за тебя… За вас…
Зина лукаво прищурила густые ресницы:
– Константин Павлович, стоило ли ради такого красноречивого тоста заманивать меня в это роскошное место?
– Что? Да нет, конечно, не ради тоста, – Маршал опять покраснел. – Ты что, издеваешься надо мной?
– Продолжайте, Константин Павлович, я больше не стану вас перебивать. Вы и сами собьётесь, – всё-таки прыснула в платок Зина.
– Верно, – сконфуженно улыбнулся молодой человек. – Собьюсь. И думаю, что не раз.
Он пригубил из бокала.
– Зина. Ты стала мне очень близка в последнее время. То есть я не про… Чёрт. Хоть на французский переходи, так неуклюже и пошло всё это звучит на родном наречии. Зина! Так дальше продолжаться не может! Мы должны пожениться. Можем даже повенчаться, хоть я и не верующий. В конце концов, это мой долг как порядочного мужчины!
Зина уже не улыбалась. Она внимательно разглядывала сидящего напротив мужчину, как будто пытаясь высмотреть что-то новое, чего доселе не замечала, а уголки губ опустились книзу.
– Должны? – наконец произнесла она почти шёпотом.
Маршал понял, что сказал что-то не то, открыл
