style="font-size:15px;"> А тронувший руку под вечер,
цвет и карамелистость губ
рифмовья отчаянно мечет
о всей неслучайности судьб
их, и про трепет сердечный,
про близость охапок двоих,
и спайку в одну быстротечно;
про добрость её среди злых,
про осень, мечты и слиянья
в том трансе среди эйфорий.
Всё сердце объяли вливанья
горячностью яркою. Зрить
полегче, цветастее стало
завзявшему нежно ладонь,
и током роднеющим, малым
из пальцев исходит пуд тонн
мотивы ласканий и нужность.
Как будто на трон золотой
та фея возводит нескучно.
А он всепослушно идёт,
чтоб вместе навек воцариться.
Да! Фея, земной грубиян.
Он ею от тьмы излечиться
сумеет, держа её длань.
Просвириной Маше
Карма
Унылость, сухая безрадость.
Все прошлые жизни ль в бегу?
Я в нынешней чую усталость,
поэтому часто так сплю?
Угрюмый. А был шут и клоун
в минувших столетьях, ролях?
Иссякший. Тогда ли был полон,
цветочком, пчелою ль в полях?
Наверное, чёртом был, Богом, -
с того ни минуты в мольбе.
Треть века один – с длинным рогом
иль раньше толокся в толпе?
Безрукий, без дум, упоенья.
Наверно, ремёсла все знал,
иль чтоб не творил убиенья
с того Творец си́им создал.
Безжёнен, наследия нету.
Наверно, был раньше гарем.
Ручьями втекаю я в Лету,
ничем не запомнившись всем…
Обнимательность
Касайся, участливо трогай,
охватом прижми и прижмись.
Не будь равнодушной и строгой,
наместница муз. Закружись.
Играйся любовно в прихожей,
по клеточке каждой веди
податливых мускул и кожи,
и слоган про чудо тверди.
Влюбляй же. Согласен и волен.
Открыт я всему, что твоё.
Погашен, почти обездолен
без ласки, когда не вдвоём.
Желанье – свиваясь, срастаться.
Пусть не разлучат поезда!
Хочу и любить, улыбаться,
и знать, что со мной навсегда!
Просвириной Маше
