Все переживу, все смогу. Соперница у меня одна – война. А в остальном все прекрасно.
Глава 9
Дни плавно перетекали в недели, недели – в месяцы. Наступила весна 1918 года. Лидеры большевистского движения покинули полуразрушенный Петроград и перебрались в Кремль.
На юге собирал войска Деникин, на Кубани свирепствовал атаман Семенов, в Россию из эмиграции вернулся Колчак.
Смешивая населенные пункты с дорожной грязью, истребляя интеллигенцию и капиталистов, город за городом брали красноармейцы. Устанавливалась советская власть.
В России наступила новая эпоха – Гражданская война.
В Зуеве пока не чувствовалось перемен. Немного смущенные поначалу оттого, что все вместе собрались под одной крышей и не на каникулы или отпуск, а на долгое время, домочадцы быстро привыкли видеть каждое утро друг друга, вместе завтракать, отправляться в конюшни, работать в огороде.
Зоя, изнывая от жара печи и утирая пот, готовила сытные обеды, возмущаясь тем, как быстро исчезает пища в довольных ртах братьев. Анна вставала с рассветом, чтобы успеть сбегать в деревню за яйцами и парным молоком и порадовать мужчин пышными оладьями.
Старший брат стал немного беспокоить Анну. Его отлучки в город стали случаться чаще. Возвращался он за полночь и без сил валился на кровать. Взгляд стал задумчивей, движения – рассеянными. Порой Анна видела, как Феликс залпом выпивал спиртное, падал на стул и, обхватив голову руками, раскачивался из сторону в сторону. Петр, подшучивая и подмигивая Анне, был уверен, что Феликс влюблен. Девушка же не верила в любовное увлечение старшего брата, она понимала, что в душе Феликса творится что-то мучительно новое и непонятное.
Однажды, уже в начале лета, Анна, насобирав в подол молодых огурцов, шла из огорода в дом. У крыльца с поникшей головой стоял Феликс, в руках он держал молоток и деревянный брус, очевидно, собираясь починить сломанные перила.
Анна тихонько обошла брата и заглянула ему в лицо. Остекленевшие глаза, бледное лицо и посиневшие губы.
– Феликс, ты чего? Тебе плохо? – испуганно спросила она.
– Анна? – удивился он и, очнувшись, начал прилаживать брус.
Анна присела на крыльцо и, обтерев огурец о подол, протянула брату.
– Ух, молоденькие. Пупырчатые, – с удовольствием откусил он и, поглаживая починенные перила, присел рядом с сестрой.
– Феликс, что происходит? Мне страшно смотреть, как ты мучаешься.
– Что ты! – рассмеялся брат. – Мучился Иисус, а я так, раздумываю.
– О чем же?
– Это сложно, Анна, – хрипло прошептал брат, проведя ладонью по лицу.
– Объясни, молю тебя. Я давно не ребенок, я все смогу понять. Только не молчи.
Мужчина достал папиросы и глубоко затянулся:
– — Я никогда не рассказывал вам… В 1905 году,
