разговоры, как старухи у плетня! Покончит царь с нами раз и навсегда! Скоро он нас всех вышвырнет с этой земли!
– Как же! Не он первый пытается нас подчинить! – отмахнулся Абдул.
Он дернул шеей, искоса наблюдая за Диной, которая в глубине двора кормила чем-то сына с ложечки, пристроившись за стол к младшим гостьям.
– Да и турки нам помогут, они же обещали, что нас не бросят на растерзание неверным! – уверенно вставил Селим и, сложив руки на круглом животе, откинулся на спинку скамьи.
– Да что нам какие-то турки! Мы сами защитим свою землю! – один из молодых горцев, прислуживавших за столом, без разрешения вмешался в разговор.
– Видно, наш мир и без царя скоро рухнет! – донельзя взбешенный, Туганбей накинулся на дерзкого мальчишку, брызжа слюной, и от злости затряс головой на худой длинной шее, словно старый индюк, с грозным бормотанием защищающий птичий двор от чужаков. – Нет никакого уважения к старшим! Настоящих горцев Аллах прибрал, остались одни лгуны, плясуны да воры, способные разве что у соседа козу утащить! Жалкие хвастуны с повадками шакала и сердцем овцы!
Смущенный этим стремительным натиском паренек еле унес ноги и скрылся за амбаром.
– Если царь пошлет армию, боюсь, наши дела плохи. К тому же здесь каждый сам по себе, а противостоять регулярным частям поодиночке невозможно, – доктор Вернин, задумчиво посмотрел куда-то поверх голов, – я много раз видел, как ваши князья договаривались о совместных действиях и тут же нарушали все клятвы, потому что думают только о своей выгоде. Так войну не выиграть. Да и вообще, я уверен, что смысла воевать уже нет…
– Да что говорить-то! – в сердцах воскликнул Хамзат, вскочив со своего места и горячо жестикулируя. – Никогда не было и не будет у нас согласия! Только и умеем, что грызться между собой, как собаки!
– Может, все-таки обойдется? – выпустив изо рта клубок дыма, Селим невозмутимо обвел всех живыми черными глазами. – Сколько себя помню, мы так и живем…
– Не обойдется! – отрезал Туганбей и горестно покачал головой. – Неужели нам придется на старости лет покинуть свою землю, могилы предков? Если мы бросим родину, значит, нет у нас мужества… Ни капли мужества!
Собравшись возле плетня, подальше от старших, молодежь шумела:
– Пока душа не покинет тело, мы будем бороться за свою землю!
– Лучше умереть, чем покориться неверным!
– У нас в чехлах ружья, а не бузина!
– А тех, кто не покорится, отправят в Сибирь, – Туганбей мстительно повысил голос на воинственные крики молодых, – а в Сибири, мой отец рассказывал, настоящий ад: круглый год кромешная тьма и трескучие морозы…
– Да разве такое возможно? Как же там люди живут?
– Говорят, там одни каторжные, роют золото и серебро так глубоко под землей, что упавшая туда медная наковальня целых девять дней летит, прежде чем достигнет дна. А чтобы эти несчастные,
