на рыночной площади были закрыты на замок.
– Придется перелазить, – говорю. – Кто первый?
– Не я, – сказал Толик.
– Ну ладно, а то я на тебя рассчитывал.
Ворота, когда я по ним полез, с громким лязганьем зашатались в петлях.
– Придержи, пожалуйста, чтобы не шуметь, – говорю.
Толик взялся за кованые прутья и всем телом надавил, фиксируя ворота в одном положении. Я забрался наверх, с трудом, кряхтя и на дрожащих руках, перевалился на ту сторону. Спустился вниз и огляделся. Рынок молчал.
– Давай теперь ты, – говорю.
Толик перелез намного более спортивно и спрыгнул с самого верху, громко хлопнувшись об асфальт.
– Чего шумишь! – шепчу. – Сторож услышит!
– Да нет здесь никакого сторожа, – сказал Толик. – Сто раз сюда ходил.
Это была правда. Я напряженно вслушивался в шелестящую тишину и не слышал ни телевизора, ни храпа, ни других звуков, которые мог издавать сторож.
– Если так, то нам повезло.
– Ты просто не знаешь жизнь.
Закрытые ларьки трудно было отличить один от другого, и я по памяти выбрал два из них. На одном висел легкий маленький замочек, больше годящийся для почтового ящика или шкатулки. На другом – крупный амбарный замок с толстой чугунной дужкой.
Естественно, я начал с ларька с маленьким замком. Прошелся по рядам в поисках чего-нибудь тяжелого. На глаза мне попались лишь деревянный брусок от поддона и огромный аккумулятор грузового автомобиля, который был оставлен без присмотра только из-за своей тяжести. Первый был слишком легким, а второй неподъемным. Необходимо было что-то среднее.
Возникла идея сковырнуть бордюр с тротуара, но он тоже был бы тяжеловат. Тогда я выкопал ключом от квартиры одну тротуарную плитку, и она как раз удобно легла в руку. С ее помощью хилый замочек пал от нескольких ударов.
Мы подняли роллет, и на нас сиротливо взглянули стеллажи сгущенного молока, конфет, печенья, лимонадов и прочих сладостей.
– Какой ты, Андрюша, молодец, что меня с собой взял, – сказал Толик, открывая полторашку дюшеса.
– Приятного аппетита, – сказал я и встал у ларька с толстым замком.
Теперь надо было стараться больше. Плитка сразу разломилась надвое, и я бил по замку половинками. Летела крошка, половинки становились все меньше и легче. Замок терял лоск и покрывался царапинами, но вреда ему это не несло.
Мне все время казалось, что я стучу слишком громко, и кто-то обязательно должен услышать нас и появиться. Зря, думал я, ох зря впутался я в эту клюковку. Дилетант же, как вообще на такое решился. Все Саня Кулакевич, будь он неладен.
Тут вдруг после удачного удара отбилось одно из колец, державших замок. Треснула сварка. Я его расшатал, оно отвалилось и повисло на дужке.
– Вот это сказка, – сказал я и поднял роллет. – Вот это работа.
Ларек
