вечеринки. Наверху Каллисто говорит о термодинамической энтропии; внизу Саул – о коммуникационной. Его слова о «шуме», который глушит «сигнал» во время разговора, перемежаются описанием Обад, чутко прислушивающейся к соотношению «сигнал – шум». Рассказ Каллисто о Стравинском, построившем танго в «Истории солдата» всего на семи инструментах, перекликается с рассуждениями Дюка о джазистах Джерри Маллигане и Чэте Бейкере, исключивших пианино из своего квартета, а следующее за этим беззвучное исполнение квартетом Дюка ди Анхелиса композиции «Я запомню апрель» – с финальным молчанием Каллисто. Даже стекло, разбитое Обад в финале рассказа, заставляет вспомнить окно, выбитое Мириам, женой Саула.
Персонажи рассказа активно обсуждают энтропию коммуникационную и термодинамическую, историческую и социальную. Одной из главных тем становится невозможность коммуникации как следствие возрастания энтропии. В квартире Митболла, дочти не слушая друг друга, ведут разговор его приятели – полиглоты («устраивали вечеринки для полиглотов, где новичка просто игнорировали, если он был не в состоянии поддерживать разговор одновременно на трех-четырех языках»); в речи Митболла осмысленные слова вытесняются служебными; ведущие диалог Саул и Мириам по-разному понимают смысл одних и тех же слов; рассказ Кринкла о Дэйве совершенно бессмыслен; речь Каллисто представляет собой монолог и т. д. Разные эпизоды рассказа демонстрируют один и тот же принцип: шум заглушает сигнал, делая общение невозможным.
Кроме того, не менее важной для постижения смысла является и термодинамическая трактовка энтропии Пинчоном. Согласно второму закону термодинамики, энтропия замкнутой системы возрастает, образуется гомогенная система, лишенная формы, иерархии и какой-либо дифференциации. Законы термодинамики Пинчон стремится применить к социальной реальности. По мнению исследователей, эту идею он почерпнул у американского историка, политика и писателя Генри Адамса, для которого даже история предстает как хаотический процесс, в котором человек тщетно пытается отыскать смысл и обрести порядок. Такое же понимание истории как энтропии демонстрирует и Каллисто: «в американском «обществе потребления» он обнаружил тенденции ко все тем же изменениям: <…> от дифференциализации к однообразию, от упорядоченной индивидуальности к подобию хаоса».
Герой Пинчона применяет категории физики к истории и обществурднакодрииспользованииестественнонаучныхконцепций в гуманитарной области часты ошибки и неточности. Подчеркивая этот момент, Пинчон демонстрирует противоречивость поведения Каллисто: если он пытается спастись от надвигающейся на мир энтропии, то для чего превращает свой дом в ту самую замкнутую систему, в которой энтропия с неизбежностью будет возрастать? Служит ли оранжерея Каллисто своеобразным островком порядка в мире хаоса или, наоборот, замкнутым мирком, где энтропия уже одержала победу?
Но этот
