вышеизложенное позволяет говорить о том, что лексические единицы обладают открытыми потенциальными значениями. При этом актуализация коммуникативно значимых лексико-семантических вариантов (ЛСВ) осуществляется в процессе взаимодействия между имеющимися языковыми ресурсами и характеризующими ситуацию контекстуальными факторами.
Контекст есть свойство языка и коммуникативного процесса, их органическая составная часть, так как само существование языковых единиц уже предопределено как существование в сети системных контекстных условий. Понятие контекста – это сама языковая реальность. Контекст начинает действовать одновременно с актуализацией коммуникативной единицы, не прерываясь никакими «процедурными операциями». Именно контекстным окружением снимается многозначность высказывания, порожденная не поверхностной структурой, а абстрактностью лексических значений слов. Вместе с тем необходимо сделать одно существенное уточнение: мы не можем согласиться с мнением о том, что именно «контекст может порождать значения» [Galperin 1981: 138]. В соответствии с учитываемым нами принципом антропоцентризма и когнитивным подходом к исследованию речевых актуализаций только субъект может быть активен в процессе порождения и восприятия знаков. Значение слова лишь реализуется, выявляется в контексте, сам контекст не наделен способностью порождать значения. Окружающий контекст может лишь сигнализировать субъекту об актуализации того или иного ЛСВ.
Если признать, что любой языковой контекст может сделать что-то сам, он становится некой имманентной сущностью в духе Платона, фактором «вне человека», действующим по своим правилам и законам. Слово как сущность, производная от сознания, не может самостоятельно генерировать смыслы и новые значения (либо оттенки значений), поскольку значения возникают в сознании носителя языка как результат когнитивных процессов. Контекст лишь проявляет значение или его изменение, задуманное говорящим, который использует то или иное слово в контексте с тем, чтобы просигнализировать слушающему о том содержании, которое он хочет «передать». Как отмечает С.С. Гусев, успешность коммуникации определяется не только общностью семантических и синтаксических характеристик используемого коммуникантами языка, но и совместимостью их контекстуально-прагматических установок [Гусев 2008: 354].
Слово может «вобрать» в себя, «впитать» из всего контекста, в который оно вплетено, эмоциональные, экспрессивные, аффективные коннотации и начать значить больше или меньше, чем содержится в его толковании, если рассматривать его изолированно, вне контекста. Больше – потому что круг семантических компонентов, лежащих в его основе, «вбирает в себя» еще ряд зон, наполненных иным содержанием, меньше – потому что абстрактное значение слова может ограничиваться, сужаться и тем самым конкретизироваться под влиянием окружающего контекста. И, наоборот, вырванное из контекста слово сразу перестает функционировать и обнаруживает только понятийные признаки.
&
