и поспешно кивнул, чтобы избежать гнева начальства.
– Но серьезно, можно хотя бы толкнуть налево парочку стволов?… – лениво осведомился другой, длинный и вальяжно развалившийся на сиденье своего зеленого мотоцикла.
– Думаешь, ты один такой гений?… – Хамнер все-таки запоздало сообразил, что не мешало бы хоть как-то объяснить обстановку толпе баранов, которым не повезло оказаться его сообщниками в этом деле. – Этот товар будут искать. И поверьте, полиция Брюсселя – это вам не родные берлинские быки. Ах да, и лица закройте, еще не хватало попасть в сводку вечерних новостей!
– Но я думал, что в этом вся фишка, – вновь встрял в объяснения шефа Длинный.
– А тебе, – зловеще отозвался «гладиатор», – вообще советую думать поменьше. Целее будешь…
Сумерки плавно переходили в ночь, приближая час действия, и старшему хотелось закончить все поскорее – до того, как кто-то из его ретивых подчиненных выкинет фортель, который может испортить все дело. Он не обманывался насчет выдержки байкеров – и не слишком верил в их способность подчиняться приказам.
Те, кто умел подчиняться, были верны Хорсту. На мгновение Хамнер пожалел, что вообще ввязался в это дело; пожалел о том идиотском собрании недовольных, на котором впервые познакомился с этой светловолосой тварью – и двумя ее спутниками.
Они не были одинаково опасны: Франк был попросту дураком, который вряд ли по собственной воле мог задуматься о предательстве… но мозговым центром в той странной триаде был не Франк.
Хамнера передернуло при воспоминании о том старом разговоре.
– …Разве ты не считаешь, что ваш старый Волк потерял хватку?… – голос, вкрадчивый и льющий яд. – Он отдал Десперадос слишком много влияния, он не желает марать руки – и теряет деньги, теряет власть. Еще немного, и его можно будет списать окончательно… но, к сожалению, с ним погибнут и Ангелы.
– И что делать?… – Хамнер словно наяву услышал свой голос, встревоженный и полный тоски.
– Его нужно заставить уйти. – Чудесный эвфемизм можно было истолковать любым из доступных вариантов. Хамнер выбрал наиболее щадящий, безобидный:
– И ты думаешь, Хорст откажется от власти?…
– Я знаю, что откажется. Если соблюсти все нужные условия…
Хамнер мрачно сплюнул себе под колеса и повернул ключ зажигания. У него было смутное ощущение, что в тот день он выставил себя полным идиотом… но сдавать назад было уже поздно. Эта толпа, молодая и хищная, попросту линчевала бы его, предложи он сейчас отступить.
И значит, оставалось лишь следовать плану.
Ночную тишину окраин Брюсселя разорвал шум мотоциклов; габаритные огни блеснули на съезде на автобан, и та часть плана, о которой знал Хамнер, вступила в действие.
Огромное серое здание из металла и бетона мягко мерцало в сгущающейся ночи, освещенное светом фонарей
