глазах сумасбродки зажглись опасные огоньки.
– Естественно, прелесть моя, – быстро успокоил ее герцог Ормонд, смеясь лишь глазами. – Кому захочется распространяться о том, что под дулом пистолета ему пришлось жениться?
– Стало быть, вы женитесь на мне, – быстро сделала вывод Олимпия, держа его на прицеле.
– Само собой разумеется, – живо заверил он. – Только опустите свой пистолет, орхидея моя. Мне очень не нравится, когда в меня целятся.
– И не подумаю, – мрачно буркнула она. – Вы мне не внушаете доверия. Итак, почему вы хотите жениться на мне?
Эдгар чуть не расхохотался, весьма изумленный ее наглостью. Если бы он не стоял под дулом пистолета, то ей пришлось бы сильно пожалеть, что она осмелилась задать свой вопрос.
– Разве у меня есть иной выход? – его глаза насмешливо лучились.
– Думаю, никакого, – холодно отчеканила неумолимая гостья, не отрывая от него взгляда.
– Вот вы ответили сами на свой вопрос, леди Делфорд, – небрежно заметил герцог, с трудом сдерживая улыбку. – Кстати, не желаете ли чашку кофе? Сейчас я дам распоряжение дворецкому, чтобы он принес вам его.
Заметив, что он протянул руку к колокольчику, Олимпия жестко приказала:
– Не дергайтесь, ваша светлость! И оставьте в покое шнур. Советую вам не уходить от темы разговора.
– Разве вы не все выяснили, дорогая моя? Что вы еще пытаетесь из меня вытянуть?
– Честный ответ.
– Боюсь, он вам не понравится.
– И все же я жду вашей исповеди.
Однако Эдгар молчал, пристально рассматривая ее. Видя его изучающий взгляд, она гордо выпрямилась и, сделав над собой усилие, изобразила на лице небрежную улыбку.
– Вы просите моей руки, потому что испугались за свою шкуру?
– Естественно, – он благоразумно решил не перечить ей. – Но не только.
– Какова же настоящая причина?
– Потому что с первого взгляда влюбился в вас по уши. – забавляясь, герцог тянул время. Он надеялся, что дворецкий или тетя Аврора войдут в кабинет, и тем самым отвлекут от него внимание взбалмошной маркизы. Но, судя по ее расширившимся глазам, ему удалось ошеломить свою гостью. И, не давая ей времени опомниться, он продолжил:
– Вы помните наш поцелуй? У меня на губах до сих пор его вкус.
– Правда? – судя по голосу, она ему ни на йоту не верила.
– Разумеется, – подтвердил Эдгар. – Такой сладкий, как мед. От него неудивительно потерять голову, думаю любой мужчина был бы в восторге от такого поцелуя.
Олимпия не проронила ни слова, сверкая холодными глазами. Он не знал, как расценить ее молчание. Чтобы это выяснить, он небрежно бросил:
– Полагаю, надо повторить его, раз мы не пришли к соглашению, выясняя наши отношения. – он быстро поднялся из-за стола,
