style="font-size:15px;"> – Ой, простите, – улыбнулся мальчик. – Фрёйлин Шван.
– Здравствуй, Роби, – лёгкая улыбка тронула губы блондинки. – Гер фон Гинсбург – это Роберт Шмид. И, – она встретилась глазами с брюнеткой, – его мама – Ангела Шмид, – представила блондинка своих друзей. Ну почему они вдруг появились здесь так не вовремя?
Келлер окинул взглядом Ангелу и, зачем-то, положив ладонь на колено блондинки, чуть сжал его. Катрин нахмурилась, не понимая его жеста. К тому же, он был ей неприятен.
– Не будем вам мешать, – с трудом выдавила улыбку Шмид. – Роби, сынок, пойдём.
Катрин с какой-то тоской посмотрела вслед девушке и Роберту, державшего одной рукой маму, а другой прижимая к груди подарок блондинки.
– Евреи? – спросил мужчина, когда те отошли уже достаточно далеко.
– Эм… – Катрин вздрогнула и вернула взгляд на человека, сидящего рядом.
– Я прав?
Шван пожала плечами. На не хотела разговаривать о Шмидах с Келлером.
– Можешь ничего не говорить, Катрин. Этих жидов сразу чую. Тебе не стоит общаться с ними, – произнесено это было спокойным тоном, но девушка уловила в нём угрозу.
– С чего это вдруг ты мне указываешь с кем общаться? – взорвалась она.
– Катрин, дорогая, – фон Гинсбург попытался взять девушку за руку, но та вырвала её. – Я тебе не указываю. Это просто совет. Что о тебе подумают, если узнают, что среди твоих знакомых есть евреи?
– Ангела не виновата, что родилась еврейкой! – прошипела девушка. – Чёрт, я хочу покурить!
– Ты куришь? – воскликнул удивлённо Келлер.
– И? Ты что-то имеешь против? – она едва не взорвалась от возмущения.
– Девушка не должна курить!
Катрин вскочила с лавки и выкинула мороженое. Она твёрдым шагом направилась прочь из парка. Мужчина, смущённо извиняясь, оглянулся, тоже встал со скамейки и, оправив форму, направился вслед за Шван.
– Катрин! Подожди! – позвал он.
– Не трогайте меня, гер фон Гинсбург!
Катрин залетела в кафе и подошла к стойке, за которой стояла девушка, на бейдже которой значилось «Лили».
– Лили, можно кружку «Дункеля»?
– Катрин! – Келлер влетел в кафе вслед за блондинкой. Та, взяв себя в руки, спокойно обернулась и произнесла:
– Гер фон Гинсбург, прошу вас, пожалуйста, оставьте меня в покое. Мы можем поговорить позже.
Келлер осмотрелся. Хорошо! Он согласится со Шван. Они поговорят позже. Он не хотел устраивать скандал на людях. Мужчина кивнул головой присутствующим и развернувшись на каблуках, вышел прочь.
Катрин взяла своё пиво и присела за столик у окна. Минуты через две за её столик вдруг приземлилась официантка. Она поставила на столик свой обед и чашку кофе.
– Вы не против, фрёйлин, если я присяду к вам?
