показывает, что не хочет никого принимать, поэтому возмущается, бурлит. Я учила не ходить далеко от дома, там опасные дороги. Я показывала, как дрожит в страхе земля, когда по ней едут большие машины. Учила прятаться от дождя…, да много чего еще.
Но я сама подводила ее к людям. Молодым и старым. Ее всегда окружали только добрые люди. Я очень следила за этим. Но, в общем-то, мне это было не трудно. Она сама притягивала только очень добрых, чутких людей. Все любили ее. Любили смотреть, как она «смотрит» на мир.
Но сейчас все по-другому. Мир взрослых – другой мир. Она не понимает его. А я…, я сама не разобралась во взрослом мире тоже.
И вот она уже взрослая девушка. Я вижу, как мужчины интересуются ею, и я в ужасе. Слава Богу, сказала я, что она слепоглухонемая. Они пугаются этого мгновенно. Но…, – Вера зашептала, – вдруг она сама…, я не успею, не смогу…это же природа, она упряма…
– Кто? Ната? – Изольда имела возможность наблюдать несколько лет за девочкой, с разницей в несколько месяцев, и не могла не отметить ее природное приятие мира. Вряд ли она могла уметь упрямствовать.
Вера застыла. Она уже успела забыть, что говорила перед этим. Она стояла, ее уже трясло.
– Да, да. Я панически боюсь людей, – испуганно повторила Вера. – Ната привыкла верить. Она верит всем. Стоит ее только взять за руку, и она пойдет, за кем угодно и куда угодно. Ужас! Я сама всю жизнь, всю жизнь учила ее этому. – Вера обхватила голову руками.
Изольда не выдержала.
– Вера, вы напрасно так казните себя. Ни одна мать не может оградить своего ребенка от несчастья. Ни одна мать не может проторить ему счастливую судьбу даже ценою своей жизни.
Вера замерла. Прислушалась. Изольда еще раз повторила эти слова.
– Вера, – вдруг встрепенулась Изольда, – вы ни разу не закурили! Ведь вы же курите, правда? И очень много. Я видела.
Вера ничуть не смутилась.
– Нет, Изольда. Я могу не курить. Не пить мне сложнее. – Она снова села. – А закурила я, когда Рената увидела. Он проходил целую неделю мимо меня и не замечал этого. Вот тогда я и закурила. Я ведь грешным делом подумала, что он ко мне приехал, пока догадалась, что он навсегда забыл обо мне. А может, и не помнил вовсе.
Я, как только его увидела, сразу подумала, что моим мучениям конец пришел. Я даже смеялась во сне первую ночь. Я ведь все еще ждала его. Надеялась. Мне нужно было на кого-то опереться. Устала я… одна. Я думала, что вымолила его у судьбы…
Вера полезла за сигаретой, но поняла, что сигареты нет, села и продолжила.
– Мое сердце оборвалось, когда он увидел Нату из окна… Я видела, как выпало у него из рук полотенце. Он не заметил этого. Он смотрел на нее, как на чудо. Он умирал, глядя на нее и видя, как Ян бежит к моей девочке. Я не выдержала и отхлестала его ложными подозрениями. Он был в гневе. Как он был красив! Я сама чуть с ума не сошла… во второй раз.
– Вы любили его когда-то?
– Я? Я… я и сейчас люблю его. Он знает.
