style="font-size:15px;"> Мужчины собирались кучками около стола, лакеи торопливо вносили кофе и ликеры; Уичвуд, по-прежнему сжимая кивер под мышкой, пробрался к Хорнблауэру. Лицо его было багровее обычного, глаза еще сильнее вылезли из орбит.
– Если Россия будет воевать, то Швеция ее поддержит, – громким шепотом сообщил полковник. – Так мне сказал сам Бассе, он сегодня весь день был с Бернадотом.
Уичвуд прошел дальше, и вскоре Хорнблауэр услышал, как он на своем примечательном французском разговаривает с группой офицеров дальше за столом. В зале было нестерпимо жарко – вероятно, из-за множества свечей; некоторые мужчины уже выходили в двери, через которые раньше удалились женщины. Хорнблауэр допил кофе и встал – треуголку опять пришлось взять с колен и сунуть под мышку. Зал, в который он вышел, был не меньше аудиенц-зала и заполнен ломберными столами. За одним несколько престарелых дам уже сражались в карты, за другим пожилая пара играла в триктрак. В дальнем конце он сразу различил графиню – она сидела на оттоманке, расправив шлейф, пила кофе и беседовала с другой дамой; вся ее поза дышала девичьей непосредственностью.
По количеству людей, уже собравшихся в зале, было ясно, что сюда впустили и тех, кто прежде находился на галерее; вероятно, после более скромного обеда им позволили смешаться с высшим обществом. Юный Маунд стремительно шел к Хорнблауэру, похожий на долговязого жеребенка-переростка.
– Он в комнате наверху, сэр, – сообщил Маунд. – Сейчас без сознания от потери крови – нам пришлось наложить жгут, чтобы ее остановить. Перевязали его половиной рубашки Сомерса. Сомерс и мистер Херст его стерегут.
– Кто-нибудь об этом знает?
– Нет, сэр. Никто не видел, как мы туда входили. И я выплеснул ему на грудь стакан вина, так что по запаху все подумают, будто он пьян.
Хорнблауэр не ошибся: Маунд и впрямь умеет проявить находчивость в критическую минуту.
– Очень хорошо.
– Чем скорее мы его отсюда заберем, тем лучше, сэр, – сказал Маунд со всей почтительностью младшего офицера, дающего советы старшему.
– Вы совершенно правы, – ответил Хорнблауэр, – но…
Надо было соображать быстро. Едва ли прилично уехать сразу по окончании обеда. И графиня… она наверняка за ними наблюдает. Если он уйдет сейчас, пренебрегши условленной встречей, после короткого совещания с младшим офицером, то к ярости отвергнутой женщины добавятся еще и подозрения. Нет, уйти просто невозможно.
– Нам придется пробыть здесь еще по меньшей мере час, – сказал Хорнблауэр. – Так требует этикет. Возвращайтесь и держите оборону.
– Есть, сэр.
Маунд по многолетней привычке чуть было не отсалютовал при этих словах, но в последний момент сдержался – еще одно свидетельство того, какая у него ясная голова. Он кивнул и пошел прочь с таким видом, будто они беседовали о погоде. Хорнблауэр медленно побрел к графине.
Она заметила его и улыбнулась.
– Княгиня, вы знакомы с коммодором
