явственно осветил их довольные и улыбающиеся лица. Увидев такую картину, граф невольно отступил вглубь конюшни, где царил полумрак.
Позднее он и сам не мог толком объяснить себе, что побудило его так поступить. По всей вероятности, он просто не захотел быть обнаруженным ими. Не замеченный никем, Робер впился взглядом в видневшиеся фигуры, следя за каждым их движением.
Барон д’Юбуа повёл своего коня в стойло. Селеста, отпустив поводья, не сводила с него глаз, в то время как у её белой кобылицы валил пар из ноздрей. У графа не оставалось сомнений, что скачка была умопомрачительной. Увидев свою загнанную лошадь, он мрачно сдвинул брови. Проклятье! Ей почти удалось погубить такое благородное животное! Казалось, ещё миг – и она рухнет как подкошенная.
В этот момент до него донеслось:
– На этот раз ты взял реванш, Фредерик. Моя кобылица намного отстала от твоего коня.
– Ты так считаешь, Селеста? – Фредерик, сняв седло с коня, бросил его в сторону и стал выскребать бока жеребца.
– Конечно, – улыбнулась она. – Ты же, как ветер, умчался вперёд. И тебе пришлось долго меня ждать, пока моя лошадь не догнала твоего коня.
– Я не должен был оставлять тебя одну, Селеста, но этот дьявол совершенно не слушался поводьев.
По лицу графа скользнула удовлетворённая усмешка. Где такому столичному франту справиться с его конём! Пегий иноходец был его гордостью, но услышанные затем слова подвергли его в ярость:
– Должно быть, у него норов, как у своего хозяина.
Селеста разразилась смехом. Этот смех болью отдался в его душе. А Фредерик оторвал взгляд от коня и, взглянув на неё, сказал:
– Ну и шутница же ты, Селеста!
Продолжая хохотать, Селеста так близко подошла к барону, что её короткий чёрный плащ почти касался его.
«Сука! – вырвалось у Робера, наблюдавшего за ними. – Так и липнет сама к нему! А этому дураку и невдомёк».
– Думаю, ты неплохо справился с пегим жеребцом, раз перегнал меня, – выпалила Селеста, оборвав свой смех. – Так что не скромничай, Фредерик. Ты – прекрасный наездник. К тому же Бернар не зря выбрал тебе в тот раз этого коня.
Стало быть, у них это не первая поездка. Выходит, они частенько совершали верховые прогулки, пока его не было в городе. Из темноты на них зловеще сверкнули глаза графа, подёрнутые пасмурной пеленой. Однако пара голубков, похоже, ничего не замечала вокруг.
Вдруг Селеста передёрнула плечами, неуютно почувствовав себя. Она с опаской оглянулась по сторонам. Но никого не обнаружив, снова устремила глаза на своего родственника.
– Что с тобой, Селеста? – спросил он, заметив её беспокойство.
– Мне показалось, что кто-то наблюдает за нами, – с дрожью в голосе выпалила она.
– Не думаю, – спокойно ответил Фредерик. – Просто твоё воображение чрезмерно разыгралось, дорогая.
