а вот наоборот вряд ли случается.
Дача МОНО
Ольгуня
Хмурый слякотный день сменился таким же вечером, в домах стали зажигаться огни, вспыхнули и замигали уличные фонари. Они не столько освещали путь, сколько размывали перспективу, и редкий мезенец, спешащий домой после трудового дня по скользким тропинкам и рыхлому снегу, не поминал тихим словом природу, погоду, состояние души и местную администрацию.
Калитка хлопнула, залаяли собаки. Желтые пятна уютного домашнего света оживляли неприкаянный двор. На крыльце лежали мокрые половики, забота Петровны, нисколько не исполнявшие своего гигиенического назначения.
По дороге в свою комнату Ольгуня хотела в уборную зайти, но из нее вышел сосед, и по причине неуместной обонятельной чувствительности она раздумала следом за ним заходить.
– Здрасьте, дядь Сереж, – пробормотала и мимо шмыгнула.
Сосед в ответ кивнул и продолжил кивать, уходя по темному коридору.
Ольгуня прошла по коридору, никого более не встретив. Сняла пуховик и «баретки», как мать зимние ботинки называла. Заглянула к ней, пусто. Поднялась по скрипучей лестнице на второй этаж, достала ключ из-за косяка, отперла хлипкую дверь. За ней, как и при бабушке, были тишина и покой. Шкаф, стол, кровать, коврик на стене, словно доброжелательные престарелые родственники, излучали приязнь и одобрение.
Ольгуня достала из кармана кнопочную «нокию», включила – никто не звонил.
Телефон «для работы» втайне от матери купила в ларьке у знакомого дяденьки. Он продавал за семьсот, но уступил за пятьсот, у нее больше денег не было. Номер знали лишь церковные, классная руководительница и толстая Танька. Та сказала:
– Олька, давай я тебе старый мамкин самсунг принесу. Все равно без дела валяется. А без телефона как без рук, да что там без рук, как без головы.
Ольгуня покраснела, как рак, и призналась, что телефон имеет, только страшный и старый, в школе его не включает, чтобы перед ребятами не позориться, дома – чтобы мать не увидела и не отобрала. На службе тоже не включает, потому что это грех.
– А когда включаешь-то? – поразилась Танька.
– Проверяю иногда… ну и когда работаю, хозяева звонят, – еще гуще покраснела Ольгуня. Но номер Таньке дала, и они договорились, что Ольгунин телефон будет их секрет.
На столе лежала библия с евангелиями и псалтырем под одной обложкой, дар Ольгуне от батюшки ко дню именин. И брошюрка с пояснениями, как готовиться к исповеди и причастию. Ольгуня хотела помолиться, чтобы нечистые помыслы от себя отвести, но наткнулась взглядом на брошюрку и внезапно похолодела вся. Зачем батюшка эту книжку подарил? Не иначе, как знает что-то, а не знает, так догадывается. И подарком ей говорит: покайся, Ольга. Пока не поздно, очисти душу от лжи, а тело от грехов.
В церкви
