по пятницам, – заявила Уланова, пуще прежнего злясь на себя. – Или если разговариваю с привлекательным мужчиной.
– О, ты считаешь меня привлекательным мужчиной?
– Сегодня пятница.
Сердце испуганно ускорилось.
Начерта ты это несёшь?
В глазах цвета шоколада на миг загорелось уязвлённое самолюбие, но уже через миг оно сменилось снисходительным вежливым интересом.
Тормози, в следующий раз уже можно подорваться.
– Один-ноль, – шутливо отдав честь, широко улыбнулся Святослав.
От его верхних резцов было отколото по неровному мелкому кусочку.
– Как будто так и надо, – восторженно шепнула Верность Себе, примеряя серые рубашки.
Его пальцы и ладони сегодня выглядят не такими горькими.
Нехотя отведя взгляд от магнитных рук, Вера негромко поинтересовалась:
– Ты ещё согласен мне помочь?
– Конечно, – тут же отозвался он, оглядевшись так, словно ждал выстрела. – Только нам, пожалуй, лучше не разговаривать в универской столовой.
Ну кто бы сомневался.
– И в коридоре не стоит, – ехидно подсказала Вера, мгновенно ухватив суть. – И лучше отъехать подальше от этой улицы.
Под кожу с готовностью вернулось липкое раздражение.
Брюнет не нашёл, что ответить, и лишь по-светски вежливо развёл ладонями.
Которая я на этой неделе, твою мать?
Первой говорить не хотелось, и тугое тупое молчание давило на уши.
Прозвенел отрывистый звонок на пару, и уровень суеты в коридоре побил свой же рекорд.
– Не хочешь перекусить где-нибудь в городе? – наконец небрежно произнёс Свят, когда звонок замолчал, а толпа студентов рассредоточилась по аудиториям.
– Хочу, – помолчав, решительно выбрала Уланова.
Пожалеешь в обоих случаях, помнишь?
Раздражение тоскливо подняло белый флаг, а предвкушение триумфально воздело руки.
Что, а главное зачем? Что и зачем ты делаешь?
Повернувшись, Вера устремилась к лестнице, лавируя между опоздунами на пары и поневоле прислушиваясь.
Широкие шаги не отставали.
* * *
– Интенции предписания и санкционные интенции тесно связаны между собой и, по сути, играют одну и ту же роль. Роль эта, кстати, – указал он концом Паркера в её сторону, – почти всегда выражается категорией модальности.
Вера откинулась на высокую спинку стула, внимательно отслеживая ход его сбивчивой мысли. Её правая ладонь поглаживала подготовленный для записей до сих пор чистый лист, а скучающие глаза говорили, что их хозяйка уже знакома с этими тезисами.
Примерно так выглядит железобетонная уверенность в себе.
– Учись, – толкнул Хозяина в спину Прокурор, с любопытством разглядывая невозмутимо вздёрнутый улановский нос.
– Если мы организуем субъекта
