Свентояр.
– Пошли ко мне в дом, там обо всё поговорим.
– Где моя Златояра? Отвечай! – ещё больше разозлился княжич.
– Не уберёг я её. Схоронил уж два месяца как тому. Пошли ко мне в дом, говорю, там потолкуем.
Свентояр стоял как истукан, не шевелясь. Обводил хатку не верящим взором. Словно те слова не ему сказаны были. Словно он всё ещё в болезни и бреду лежит. Из глаз его потекли слёзы. Ведагор взял его за руку, как ребёнка малого, и повёл к себе в дом. Налил горячего чая и в руку впихнул.
– А теперь слушай.
Жрец рассказал, как потерял Златояру в граде княжеском. Как потом искал её везде. Как клич кинул по всем селениям соседним. Как охотников всех просил с собаками рыскать по лесу, следы её отыскивая. Как через месяц после этого один из них на тело её напоролся. От одежды и той ошмётки только и остались, да только куртка её кожаная с затейливым узором частично сохранилась. Ни с чьей другой Ведогор эту куртку спутать не мог. От тела хищники голову оторвали да знатно им попировали, что одни кости только и остались. Тризну53 по ней отслужили, тело костру предали. И не стало Златояры в мире этом. Ни её, ни ребёнка.
Свентояр сидел ни живой, ни мёртвый. Бледнее его не была даже смерть.
– Ты мне сохранить её обещался! – закричал на жреца Свентояр. – Ты слово мне в этом же доме дал! Как ты мог не сберечь её? Как ты мог?!
– Я сам слышал слова князя на градской площади о свадьбе твоей. На весь мир те слова сказаны были.
– Ты должен был их от меня услыха́ть! От меня самого! А не от людей. Не от моего отца! Не от них! Почему ко мне не пришёл?
– А я пришёл. Меня плетьми отходили по спине и за стены града вышвырнули. И наказ дали, без зова князя не являться, – вздохнул Ведагор. – А когда я Златоярушку нашу схоронил, то и ходить к тебе я больше причин не видел. Когда ты весть мне передал, то я не мог тебе о том написать. Не мог. Тебе силы нужны были, чтобы на ноги встать. Чтобы жить.
– Силы? Чтобы жить? А зачем мне вся эта жизнь? Зачем она мне без неё? Ты меня спросить не хотел? В глаза мне глянуть не хотел? – Свентояр плакал, не скрывая слёз. – Зачем мне теперь эта жизнь?
– Ты – княжич. Тебе скоро княжество на плечах нести. За тобой дружина готова идти, куда скажешь. Не было у нашего княжества такого князя давно. За твоего отца мало кто голову сложить захочет. А за тебя весь люд княжества горой встанет. И ты должен жить. И не тебе свою жизнь у себя отнимать. Не тебе решать за то.
– Думаешь, что руки на себя наложу? Нет. Она меня в Ирье54 небесном ждёт. И я к ней пойти должо́н! А самоубивцам там нет места, – тяжело вздохнул Свентояр. – Она меня там ждать будет. Я знаю.
– К свадьбе твоей всё княжество готовится. Всем приглашения разослали, окромя меня, – грустно усмехнулся Ведагор. – Как со свадьбой своей поступишь?
– Я теперь вдовец. Греха за то
Тризна – обрядовые действия и пиршество у древних славян в память об умершем.
Ирий небесный или Сварга пречистая (ирей, вирий, вырий, вырей; древне-русский – ирье; белорусский – вырай) – у древних славян небесное царство богов, куда отправляются души умерших людей. Означало так же мировое (вселенское) дерево жизни. В современном понятии рай или райское место.
