шведский посол в Петербурге Херман Седеркройц, основываясь на предательской информации Александра Даниловича о заседаниях Верховного тайного совета, немедленно донёс в Стокгольм о том, что в императорском доме России царит несогласие. А. Хорн стал повсюду говорить о том, что за присоединение к Ганноверскому союзу шведам никакого наказания от русских не будет. А вскоре распоясавшийся временщик и сам подтвердил, что Швеции со стороны России опасаться нечего, написав об этом в личном письме члену риксрода фельдмаршалу К.Г.Дюккеру. Как всегда, за эту свою услугу он просил шведа оказать ему «на бедность» материальную помощь: императрица-де Екатерина больна, и «призреть» «бедного» вора и мошенника скоро будет некому. И шведы «призрели» и выплатили алчному Меншикову 5.000 червонцев. Тщетно В. Л.Долгорукий укорял Меншикова за подлую измену – укор с того скатился, как с гуся вода. Василий Лукич с горечью донёс в Петербург, что в Швеции России уже не боятся.
Посланник Н. Ф.Головин в 1727 году официально донёс о поступке Меншикова в Петербург, когда Меншиков в это время находился уже в ссылке в Берёзове. Взошедший на трон Пётр II нашёл поведение Меншикова изменническим и приказал допросить бывшего временщика по этому эпизоду дополнительно. Чем закончилось это расследование, неизвестно, а вскоре высокопоставленный предатель умер.
Со смертью Екатерины I положение «благонамеренных» шведов ещё более осложнилось. Пётр II немедленно уволил Карла-Фридриха из Верховного тайного совета, в который его ввела покойная императрица, и герцог вместе с супругой покинул пределы России. Петербург нормализовал отношения с Данией, и голштинский вопрос на некоторое время был снят с повестки дня и в России, и в Швеции.
После отъезда В.Л.Долгорукого посланником в Стокгольме остался граф и уже адмирал Н.Ф.Головин, который проработал в Швеции до 1732 года примерно с таким же переменным успехом, как и его предшественники. «Уловить» кого-либо из «острых и лукавых» шведов в прорусскую партию пока не удавалось. Правда, сам Арвид Хорн принял от него 5.000 червонцев, причём червонцы Головин вручил его жене, которая поклялась мужу держать подарок в тайне от окружения. Получив деньги, Хорн уверил посланника, что будет прилагать старание «к распространению между обоими государствами дружбы и поддержанию равновесия между королём Фредриком и герцогом Голштинии». Вслед за Хорном взятку получили фельдмаршал и член риксрода графы Дюккер, Бъельке и барон Дюбен (каждый по 2.000 червонцев), графы Юлленборг, Юлленшерна, барон Крунстедт, хоф-канцлер граф фон Кохен и граф Бонде (по 1.000 червонцев каждый). «Целомудренный» граф Бонде попросил Головина отдать деньги жене, но в его присутствии.
Деньги графы и бароны охотно брали, но никаких действий к «распространению дружбы» на Россию предпринимать не думали. «Здесь недоброжелательные к России люди очень жалеют об удалении князя Меншикова
