бы нечаянно ещё выше оголив ноги.
– Если ответишь, дам тебе золотой.
– Никифор Эротик, – сразу же прозвучал ответ. Иоанн слегка приподнялся.
– А как он выглядит?
– Так ты разве его не знаешь? Странно! Он мне сказал, что ты его друг.
– Как он выглядит? Такой уже немолодой, да?
– Нет, наоборот, совсем ещё юноша. Можно я ещё выпью?
– Нет, погоди! А ты его раньше где-нибудь видела?
– Да, конечно. Множество раз. Этот человек служит во дворце. Его знают все.
– Во дворце? И как, ты сказала, его зовут?
– Его зовут Никифор Эротик!
Ответив так, Мари поднялась, подошла к столу. Вновь схватив кувшин, она стала пить большими глотками. Иоанн принял сидячее положение. Ему сделалось интересно, что под плащом. Последовало согласие. Он слегка повертел её вправо-влево. Сказал, что гладкая кожа. Мари, тяжело дыша, утирала рот.
– Что? Гладкая кожа? Очень возможно. Я всё же знатная дама, а не крестьянка!
– Поставь кувшин.
Она это сделала и весьма недурно выразила готовность к дальнейшим подвигам. Иоанн дал волю рукам. Француженка застонала, дрожа ресничками. Но вдруг вырвалась. Нежность мигом исчезла из-под её ресниц, как пыль с подоконника, по которому прошлись тряпкой.
– Прекрасный юноша! Ты мне кое-что обещал.
– Сперва сними плащ.
Но Мари опять залезла с ногами в кресло. Взор её пылал гневом.
– Я презираю людей, бросающихся словами! Ты, как я вижу, один из них!
– А не призираешь ли ты людей, продающих друга за золотую монету?
– Он мне не друг! Так, приятель!
– И тем не менее.
– Никаких оговорок здесь быть не может! Никаких тем не менее! Меня продали не дороже! Кто ты, вообще, такой, чтоб судить меня? Знаю я вас, таких судей! Когда-нибудь я вас всех убью! Я – знатная дама, а не добродетельная подстилка! Я из Гаскони!
– Ангел мой, выпей ещё вина.
Но Мари в ответ ощерилась так, что Иоанн вздрогнул. Не сводя глаз с француженки, он нащупал в кармане своих штанов арабский динар и молча швырнул его знатной даме. Монета была поймана на лету.
– Не путай меня с гречанками, – посоветовала Мари, пряча золотой, – я дочь рыцаря!
Иоанн любовался ею.
– Знаешь ли ты ещё кого-нибудь из дворца? – спросил он.
– Да, знаю. Рашнара, который в соседней комнате.
– А ещё?
– Больше никого. Когда эти свиньи приходят к нам, они, как ты сам понимаешь, не представляются. Кто из них из дворца, кто ещё откуда, почём я знаю?
– Мари, ты – прелесть!
– Да, ничего, – холодно кивнула Мари, – остались ли у тебя ещё какие-нибудь вопросы ко мне?
– Разве что один. Хотела бы ты встречаться со мной почаще?
Она презрительно усмехнулась левой стороной рта.
– Ну, давай ещё про свадьбу заговори!
– Ого!
