городке Восточного Лондона и Джунгуаньцунь. Мозговитый парень. Если бы волшебство существовало, то он, определённо, был бы великим волшебником.
– То-то я думаю, отчего порой голова кипит, когда он говорит, – мягко, без злобы сказала Мизуки.
– Он всё это время, можно сказать, особо ничего и не говорил. Поверь, раньше он выдавал куда более невыносимые тирады, лишённые смысла.
– Ну ладно тебе. Не будь такой букой! Лучше расскажи, как вы с ним познакомились? Я не стала спрашивать в прошлый раз – ты как тучка ходил… Или спрашивала?
– Ты не спрашивала. – Леон глубоко задумался на несколько секунд, а затем ответил. – Работали вместе. Как я уже говорил, я работал в компании, занимающейся инновационными технологиями. Им нужны были те, кто не боялся прыгнуть с новоиспечённым аналогом парашюта с высоты четырёх километров. Или принять в себя несколько пуль, будучи одетым в новый ультралёгкий бронежилет. Не так страшно, как об этом думается, на самом деле. Век гуманности, демократии и либерализма: официально я не работал на них в этом отделе ни дня, потому что тесты с людьми были запрещены. В конце концов, я всегда контактировал с продуктом, который проходил множество тестов. Я был некой точкой над и. Лишь пару раз происходили происшествия, но гигантские выплаты по страховке всё покрывали. Лучше иметь на всякий случай чистенького испытателя со всеми договорами и бумагами, чем проводить опыты на бездомных или похищенных людях, о чём рано или поздно всё равно узнают. Логично, что отмыться от такого редко выходит. Ну, это я тебе рассказывал. Люций же был там чем-то вроде менеджера по качеству и в совокупности разработчиком. Очень ответственный парень, – обратив внимание на что-то в своей речи, Леон слегка улыбнулся. – До сих пор парнем его называю, хотя мой ровесник.
– Вы выглядите как парни. Ты, правда, такой парень суровый, мужественный, а Люций парень, который играет на гитаре посреди пляжа и пропивает всю зарплату на вечеринке – такой вечно молодой, но умный парень. Уникальный у вас дуэт, конечно. Опять в лес поедете?
– Думаю, что да. Он обожает стрелять. Банки ведь не отстреливаются в ответ.
– А ты?
– А я достаточно настрелялся, но, если ему нравится, то я не против.
– В этом есть смысл. Наслаждение вдвойне приятнее, если можешь им поделиться, – подытожила Мизуки.
Закончив с завтраком, Леон вышел на задний двор и набрал номер Люция. Несколько растянутых мелодичных гудков сорвались через пару секунд, и Люций взял трубку: у него был молодой, живой, насыщенный бодростью свежий голос.
– Ал-л-л-о? – протянул Люций.
– Здравствуй, Люций. Это Леон.
– О-о-о, Леон! Опять новый номер?
– Да, приходится порой менять. Ты уже прилетел?
– Я скажу тебе даже больше!.. Я уже хорошенький подлец! Ха-ха-ха-ха! И довольно неплохо провёл
