говорят, а не я! – и Конопля добавил возмущения в свой голос. – Тогда я вот что еще скажу. Похоже, что есть среди нас крыса. Уж больно гладко у бандитов получается от нас уходить. Ты как думаешь?
– А чем подтвердить свои слова у тебя есть? Уж больно огульно ты говоришь!
– Нету, – недовольно буркнул чекист.
– Когда будет, тогда и говорить будем. Значит, у нас есть только Федька Оглобля, – начальник тяжело вздохнул. – Вот только показаний на него нет никаких. Или все же что-то есть?
– Ничего. Исчез, а через месяц вернулся. Сказал, что на охоту ходил, потом на хуторе у своего родственника жил. Впрочем, я уже об этом докладывал. Может, с пристрастием его допросим? Как, товарищ начальник? Молодой, зеленый, должен расколоться.
– Ага! А кто мне говорил, что у него родни четверть села?
– Это да. Так что тогда делать?
– Да не знаю я, Макар! Не знаю! Все, иди.
На следующее утро Конопля без стука ворвался в кабинет начальника. Не обращая внимания на строгий взгляд, он почти с порога чуть ли не за кричал:
– Нашел, товарищ начальник, нашел!
– Дверь, Макар, закрой, а только потом докладывай.
– Есть!
– Да садись ты, садись, – в голосе Скидока чувствовалось нетерпение. – Не тяни! Говори, что там у тебя.
– Помнишь, вчера про старовера тебе говорил? Ну, тот, который из леса вышел! – после кивка начальника он продолжил. – Так вот. Есть он в нашей картотеке. К тому же в розыске сейчас! Около двух лет назад был осужден за нападение на отряд ЧОНа, за что получил четыре года.
– Так мало? – удивился Скидок. – Если все так, как ты говоришь, так к нему высшую меру социальной защиты должны были применить. Прямо на месте, без всякого снисхождения. Погоди, а что за статья?
Конопля быстро достал из кармана листок бумаги и зачитал:
– Вооруженное сопротивление органам власти при выполнении ими официальных обязанностей. Контра он! Каэр одним словом!
– Контра – это хорошо. Так он сейчас в бегах?
– В бегах, Степан, как есть в бегах. Дела на него у нас нет, а архивы запрашивать, сам знаешь, муторное дело, так я решил телефонировать начальнику домзака, где он отбывал срок. Мне здорово повезло, что сумели с ним соединить, к тому же он оказался свой, надежный товарищ. Остап Заварной, бывший матрос Балтфлота. Он поднял дело Ивана Микишина… Кстати, это и есть настоящая фамилия нашего старовера. Так вот, он, этот Микишин, вышел из леса, наставил охотничье ружье на бойцов ЧОНа и застыл столбом. Там вроде у кого-то из бойцов нервы не выдержали… ну и подстрелили старовера.
– А чего этот Микишин не стрелял?
– Сказал следователю, что вера не дала ему выстрелить. Дескать, не по-божески кровь человеческую проливать.
– Не смог, значит. Малахольный, что ли? М-м-м. А зачем ЧОН приезжал в скит?
– Тут сплошные непонятки. Вроде кто-то донес, что там,
