style="font-size:15px;"> – Ты предал меня, Амиго… Предал из-за женщины, – сказал капитан, наконец, и лицо его скривилось, исказившись, как в скверном сне. – Мне трудно будет тебя повесить, зато легко заколоть… Вот твоя сабля, мы будем драться…
Капитан протянул боцману его саблю в ножнах эфесом вперёд. Боцман нахмурил свои кустистые брови, поднял руку, медленно, словно нехотя, потянул саблю из ножен, и застыл так, с поднятой саблей. Капитан отшвырнул его пустые ножны подальше на палубу, где их быстро поднял Платон.
Тут боцман, опуская свою саблю, сказал:
– Нет, капитан… Я не могу с вами драться… Лучше заколите меня сразу…
Губы капитана тронула презрительная усмешка, он несколько раз ударил боцмана по плечу своей оголённой саблей плашмя и отступил назад, встав в позицию для боя.
Внезапно глаза боцмана загорелись, он взмахнул своим клинком, собираясь напасть, и тут же замер, пронзённый в грудь выпадом капитана. Капитан выдернул клинок. Боцман упал, глаза его остекленели и застыли, и вскоре под его телом натекла лужа крови. Капитан помедлил недолго, глядя на тело боцмана, снял с себя перевязь и отдал свою окровавленную саблю Платону вместе с ножнами. Потом он посмотрел на пленную женщину.
Марианна была в одежде, в которой ходили тогда все моряки – короткие штаны и блуза, волосы заплетены в косу с надетым на неё кошелём из кожи. Этот наряд не добавлял ей привлекательности, но был прост и удобен на корабле. Она стояла и улыбалась, гордо откинув голову, но в глубине её серых красивых глаз капитану почудилось смятение.
На палубе стояло кресло, и капитан приказал поднести его ближе. Когда кресло поставили, капитан медленно, словно вся жизнь утекла из него, сел напротив женщины, устало положив вытянутую ногу на ногу. Некоторое время он молча рассматривал авантюристку, склонившись в кресле на сторону и подперев подбородок рукою, поставленной на подлокотник, а потом заговорил тихим, утомлённым, каким-то надломленным голосом, и первый его вопрос поразил и джентльменов, и команду, а, главное, саму Марианну. Та откинула загорелой рукой волосы со лба и всполошено впилась в капитана глазами.
А задал ей капитан один очень странный вопрос.
– Где ваши дети, мадам? – спросил он, искоса поглядывая на молодую женщину.
Доктор Легг стремительно повернулся. Всё это время, зная, что сейчас произойдёт, он стоял и смотрел за борт, в море, словно старался рассмотреть там что-то светлое, чистое, незамаранное. Сейчас же он удивлённо глянул на капитана, потом всмотрелся в лицо Марианны и уже не спускал с неё более глаз.
– Я оставила их в посёлке, с соседкой, – ответила женщина потрясённо.
– Как же вы, мать, оставили своих маленьких детей, а сами помчались куда-то? – продолжал спрашивать капитан.
– Я их потом собиралась забрать к себе, – ответила Марианна.
– Куда?.. На корабль?.. К пиратам?.. – в голосе
