самое настоящее и довольно могущественное, делится на девять провинций… Во главе и государства, и провинций стоят представители знатных родов Альфайя и Сорийя. Они поочерёдно сменяются каждые два года… Но нам туда не надо, и слава богу…
– А почему? – спросил капитан.
– Видите ли, господин капитан, там сейчас идёт война… Фульбе-мусульмане начали войну против дьялонке, а также против фульбе-язычников. Так что поставки слоновой кости на побережье практически прекратились, да и на ту кость, что есть, цены взлетели.
– Жалко, мы как раз хотели купить слоновую кость, – сказал мистер Трелони, до этого молчавший, он сидел и слушал проводника, потирая свой шрам на левой щеке.
– Слоновую кость будет лучше купить в районе Гвинейского залива, – ответил старый португалец и добавил. – Кстати, там самые большие невольничьи рынки во всей Африке.
– Мы не интересуемся рабами, дон Родригу, – заметил капитан коротко.
Португалец быстро глянул на капитана, и взгляд его потеплел, потом он перевёл взгляд на своего сына, стоящего у борта вместе с Платоном.
– Мне приятно это слышать, капитан Линч, – ответил португалец. – После рождения Жуана я стал по-другому относиться к работорговле… Теперь я, как видите – проводник…
– И нас это вполне устраивает, – сказал капитан и протянул португальцу через стол руку.
Тот крепко её пожал, вставая. Джентльмены тоже встали и дружески простились с проводниками до скорой встречи.
Глава 2. У подножия Фута-Джаллон
Первые дни пути они плыли по реке, наняв лодки с гребцами-туземцами. Десять быстрых лодок, вытянутых и стремительных, вырубленных из цельного ствола дерева лениво катились по устью реки против неспешного течения. Берега, созданные мощными речными отложениями, были низкие, заболоченные, было жарко, душно и влажно, вовсю летали какие-то кровососы, и хотя дон Родригу дал им всем мазь, отпугивающую насекомых, насекомые про это не знали, и досаждали европейцам почём зря… И доктор Легг уже через несколько десятков ярдов стал ворчать, что вот чёрных кровососы не трогают, даже Платона не трогают, а его трогают и трогают, трогают и трогают, мать-твою-перемать!
Так было до первого порога. В этом месте начинался первый уступ плато Фута-Джаллон, которое такими невысокими ступенями, медленно и тоже неспешно, уступ за уступом, поднималось на северо-восток. Лодки повернули к берегу и причалили. Отряд стал высаживаться. Африканцы занялись устройством лагеря. Мистер Трелони достал зрительную трубу и принялся осматривать окрестности. Доктор Легг что-то старался объяснить чернокожим гребцам по-английски. Сначала он кричал, ругался, пытаясь что-то им доказать, потом, когда те всё же перенесли все вещи на вершину холма, стал тихо и покорно улыбаться. Вскоре к нему на выручку пришёл Платон – он принялся что-то выяснять у гребцов на языке народности
