мама в курсе, что ты встречаешься с женатым мужчиной?
– Женатым мужчиной? – взвизгнула Лена, – с порабощённым мужчиной, униженным и оскорблённым вами, вашим желанием удержать, принуждая жить в браке. Владу противны ваши отношения, разве вы не видите? Отпустите его! Где женская гордость? Это низко, в конце концов, это мерзкий шантаж!
– Лена, это Влад уполномочил тебя позвонить мне? – спросила Ника спокойным голосом.
– Ещё чего! Я просто не могу больше видеть, как он мучается.
– А он мучается?
– Очень! Отпустите, освободите его, дайте нам жить.
– Посмотри, что я тебе принёс! – он протянул Нике букет чайных роз. – Они пахнут тобой.
Ника смотрела на мужа. В глазах стыла боль и отчаяние.
– Ты не заболела? – он приблизил к ней лицо и поцеловал в губы, – поставь цветы в воду.
Оцепенение не проходило, она взяла цветы и поплелась на кухню.
– Ника, я зверски голоден, давай поужинаем. Да что с тобой сегодня?
Букет нежных, чайных роз лежал в умывальнике. Ника стояла лицом к окну и смотрела в вечернее небо.
– Влад, у тебя всё в порядке?
– Да, всё нормально, работы много, поэтому задержался. Да, что с тобой? Тебя будто трамвай переехал?
– Я собрала твои вещи, они в спальне, – произнесла Ника, с её глаз скатилась слеза, застыв на щеке, остекленела. – Мне звонила Лена Зайкова, всё рассказала. Попросила освободить тебя от пут. Я согласна на развод. Красивые розы, – её взгляд задержался на букете. – Зачем ты так? Больно и гадко, предательски, в спину. Уходи.
Борис с Галей были в ужасе от происходящего. Ника запретила им выяснять отношения с отцом и Леной.
После развода Ника больше не встречалась с бывшим супругом. Борис отказался от общения с отцом.
Ах да, портрет. Его можно было бы назвать злополучным, принесшим горе, но, в чём виноват рисунок, с которого смотрели глаза мужчины в самое сердце той, которой по нелепой случайности приснились?!
…запутанная цепь ненужных слов,
запутанная нить поступков странных,
а память, выметая из углов,
обиды, склеивает из кусочков рванных.
Глава 3
Ника играла. Её пальцы скользили по белым, чёрным клавишам, то нежно поглаживая их, то обрушиваясь с силой, словно в них, словно они были причиной её одиночества, боли, тоски. Он смотрел на неё с портрета, проникая в душу, в самое сердце.
– Что ты хочешь от меня? Чего тебе надо? Где ты? Кто ты? – закричала она и с силой захлопнула крышку пианино, замахнулась на портрет. Он упал на пол, рассыпая по ковру осколки стекла.
– Линка, Линочка, я не могу так больше, не могу, – отчаяние выплеснулось наружу.
Почему раньше она сдерживала себя, ведь боль рвущая сердце на куски пришла не сейчас,
