верующая.
– О пистолете…
– О каком? Винтовки из клуба ДОСААФ – давняя история.
– Видитесь?
– Редко, я в другом городе. Первого февраля встретил Мишеля в кафе Клуба имени Дзержинского. Второго февраля у Эндэ, у Натальи Дионисовны, «день ангела», как она говорит.
– И кто там, не помните?
– Их тётя и дядя. Два парня, один Мельде (играет на трубе), а другого не разглядел. Ну, этот… уголовник.
– Его разглядели?
– В ноябре видел впервые. Роста, как я, худой, лицо темноватое, голова фиником, волосы ёжиком.
Портрет «братца» Фили.
– Как его имя?
– Артур.
– Кроме Артура?
– Уголовник немолодой, коротковат, но крепкий. Речь южная. Полный рот золотых коронок. Пётр с намёком: друг в колонии. Этого видел впервые.
Прудников говорит: «Авторитет. Петька с ним в лагере скорешился». Костогрыз Иван Захарович. Кличка Вампир. И такого криминально типа Пётр Крылов нетерпеливый терпит на «дне ангела» интеллигентной бабки! Бесов немало в этот день…
– У Петра пунктик: любит бога искушать (моя тема о негативном влиянии религий). В Евангелии такой эпизод…
Эдуард Иванович не только недруг, наблюдает определённую категорию. И отдельно – Петра. Потолковать бы о вере, о верующих… О том, чем же ныне Пётр Крылов искусил бога… Но работы до чёрта.
Из объяснительной записки Красноокова Э. И.: «…У Петра Крылова неадекватное самолюбие… Он не общественник – и вдруг народный дружинник, ловит хулиганов. Возможно обретение новой концепции».
Подгребёнкин Андрон Никитович. В облике нечто одинаковое и с Крыловыми, и с Мельде. Информация от звукооператора, агента КГБ: «У Крылова Михаила на работе друг декоратор («князь Ильин», как он говорит), у которого голова обмотана…» Вид «раненого командира». Уши ему пригнули к черепу хирурги, но торчат уши каких-то тёмных дел. Нетерпеливый, как эти. Ему двадцать пять. Пальто «то ли зелёное, то ли синеватое» – определение оперов. Бинтов нет, видимо, уши готовы.
– Вы знаете об оружии Михаила Крылова?
– Нет.
– Вы бывали у него дома?
– Да! Культурные люди, – лицо нервненькое.
– Но оба брата – уголовники.
– Какие это уголовники! Личности – да! Благородные – да! Волевые – да!
– Оружием интересуетесь?
– Я? Нет. – Глядит вбок.
Имел ключ от реквизиторской, откуда украден парабеллум.
– Вы пока никуда не уезжайте.
Декоратор готов к битью, но «не выдаст явок и паролей». «С этим потом…» Кромкин не является нетерпеливым и уходящим (немного в мире юристов, но много в мире бандитов). Он терпелив. Такие никуда не уходят, работают. Но с «декоратором» (в мае отругает себя) был бы лучше менее терпеливым.
Из допроса Зернова: «Крылов дружинник. Самбист. И в НИИ секцию ведёт. И я там бываю. И в чём он провинился?» –
