сменил место жительства (вернее место для ТВОРЧЕСКОГО жительства), меньшее на большее. 10 кв. м – на 18,6 кв. м!!! Не без материального ущерба. Это, конечно, ещё не идеальная мастерская, но уже кое-что. Впереди работа, работа, работа. А вот её-то и нет (в смысле заказов). Так обстоят дела на Подольском фронте. Но что делать – „не в деньгах счастье“. Планы на лето – туман. Хотел было Женька пожить в Паланге у моря (вспоминая тебя и, как Билли Бонс, выглядывая твой кораблик в подзорную трубу), но с творческой дачей не получилось. Остаётся вариант с понтоном (грузоподъёмность 6 т). Кажется, при тебе уже шёл о нем разговор. Так вот, приобрели они его с Хвáлей, но пока этот понтон лежит мёртвой тушей в Хвалином сарае, а куда податься, когда, по каким морям-океанам, а главное, с каким запасом горючего, пока покрыто мраком…»
Вот когда я почувствовал неясную тревогу. Даже сердце, отяжелев, опустилось в желудок: неужели Женька меня разыграл, и все его хождения по кабинетам и переписка с базой – блеф?! Коли нет работы, почему бы не пошутить от скуки над старым товарищем? Это похоже на него и так… непохоже. Но письмо у меня в руках, письмо, в котором ни слова о «Козероге» и его намерениях, о которых он сообщил совсем недавно!
«Была даже мысля – Средний Урал, где-нибудь к тебе поближе, но насколько это реально, не знаю. У тебя вероятно отпуск не скоро, и на твоё присутствие при проведении этого водоплавающего мероприятия рассчитывать не приходится. А впрочем, напиши свои соображения».
Какие соображения, черт возьми! Они же ВСЁ ЗНАЮТ!
«Было бы слишком хорошо, если бы удалось поплескаться в ваших континентальных водах хоть на такой посудине. Ладно, предоставляю слово САМОМУ:
Проверил я, брат, Жанкину писанину – всё вроде верно. И добавить нечего. Живём – колупаемся. Попиваем. Не обижайся, Миш. Жму клешни. Е.Л.»
И вот оно! Постскриптум, написанный-дописанный недавним числом:
«Уж-жас! Лаврентьева потянуло в океан! Я ему говорю (с подачи Томика, сидящей на горшке): „Вон акула-каракула распахнула злую пасть, вы к акуле-каракуле не хотите ли попасть прямо в пасть?“ Он мне, подбоченясь: „Нам акула-каракула нипочём, нипочём, мы акулу-каракулу…“ (дальше идёт неприличное). Значит, с тобой? Снова вместе? Открылась тайна века! И главное, вся эта затея на полном серьёзе. Два сапога – пара! За голову хватаешься, но с ним, ты же знаешь, разве поспоришь? Письмо шибко заплесневело, но мы – такие. И вообще, лучше послать старое, но позже, чем никогда, верно? Тем более свежие новости ты знаешь лучше меня. Главное, не упейтесь ромом, карибские пираты! И не утоните взаправду. Счастливого вам плаванья! Возвращайтесь! Жанка»
(У Воннегута: «Зигмунд Фрейд сказал, что не знает, чего хотят женщины. Я знаю, чего они хотят. Они хотят общаться с целой кучей народу». )
Досужий читатель! Ты и без клятвы можешь поверить, как хотелось бы мне, чтобы эта книга, плод моего разумения, являла
