Железная?
– Кто?
– Пластинка.
Алибек почесал затылок и показал на неё:
– Эта-а… пластик.
– Что-о???
– Ну да, железная! – Алибек нажал на диск, он уехал в щель и музыка продолжилась.
Долго ехали молча, пока резко не остановились у таблички. Иван все это время смотрел на поле вдоль дороги.
– Смотри! – сказал Алибек.
– Да-а, – ответил Иван, – поля у ва-ас – бескрайние!
Алибек посмотрел на поле, туда, где затерялся взгляд Ивана, и, тронув его за плечо, указал на табличку перед машиной:
– Сюда смотри!
– Крас-ный Вос-ток. – прочитал Иван белые буквы на синем фоне, – …А ять где?
– Какое ять? – Алибек не понимая, смотрел на Ивана.
– Какая. …Буква такая. Должно быть Красный Востокъ, – Иван показывал на табличку, – а здесь, – Красный Восток.
Алибек посмотрел на табличку, покрутил головой, показывая, что ничего не понимает и вновь уставился на Ивана.
– С ятью, понимаешь? …Вам-то, киргизам, конечно, всё равно, и этого не понять. Или что…, до вас тоже уже дошла революционная реформа?
– Какая реформа? …Их так много. Все – революционные!
– Об упразднения знака отличия грамотности от неграмотности. – Тридцатой буквы русской азбуки то бишь. …Ну, циркуляр Временного правительства.
– Послушай…, ты долго издеваться будешь? Я тебе говорил про Красный Восток? Говорил? Вот, – киргиз показывал на табличку.
Иван задумался: «Сплошной ад. Повсюду «Красный Востокъ». Что такого натворил я по жизни? Не крал. Не убивал. … Лётчик???»
– Ты сам местный? Откуда ты, Иван? Откуда родом? – Алибек протянул обе ладони к Ивану.
– Гурьев. Уездный город Уральского казачьего войска. Гурьевский отдел.
– Каза-ачьего??? Опять! – Алибек ударил двумя руками по рулю, – …Тьфу! Сразу бы сказал, что больной ты. Что псих ненормальный. Что алкоголик! – Алибек, снова повел машину, – Я тут голова ломаю. Думаю, чем тебе помочь. Время тяжелый. Сам выжить пытаюсь. Хлеб вам убираю. А ты казаки-мазаки! Всякий дрянь придумаешь! Играешь! Что нельзя просто человек быть? А?! – Алибек взмахнул руками, отпуская руль, – Просто советский человек быть? Как раньше? Равенство. Братство. А ты – ка-за-аки! – Алибек вновь ухватился руками за руль и долго молчал, – …У меня в Ош дом сожгли. Н-ничего не осталось. Представляешь? Еле ушел ночью, я, жена, дочь. Думал, чуть заработаю и вернусь снова, дом построю. Это же не я вся страна развалил, все украл и пропил! Это же ваша Горбачева и Ельцина сделал! Это – Москва сделал! А ты, Иван… – каза-аки!
Снова Иван не понимал, о чем говорит ангел.
Свернули с дороги, по краю поля, по проселку приехали к роще и пруду. В тени стояла маленькая палатка, перед ней столик с белыми гладкими легкими стульями, лавкой и летняя кирпичная печка, на которой киргизка, одетая в штаны и легкое
