совершили мицву. Похороны же совершаются еще и для того, чтобы дать родным и друзьям смириться с невозвратностью потери. Пусть обстоятельства смерти Джейн заставляют нас безуспешно искать логику, но мы восславляем ее жизнь и ту жизнь, которую она дала другим. Ха-Маком йинахаим этхем батох шар авали Цион ве Йерушалаим. Да утешит вас Бог со всеми плакальщиками Сиона и Иерусалима, – провозглашает ребе. – Такова традиционная еврейская формула выражения соболезнования.
– А мы сироты? – спрашивает Эшли.
– Вроде того.
– Йит-гадал ве йит кадаш ш’мей раба, б’алма ди в’ра хирутей, вйам-либ малхутей в’га-йей-гон ув’га-йей д’гол бейт йисраель ба-агала у-визман карив, в’имру амен, – выпевает раввин.
– Мы всегда были евреями? – спрашивает Эшли.
– Да.
Церемония заканчивается. Один из гостей поворачивается ко мне и говорит:
– Учитывая все обстоятельства, раввин выступил очень здорово. Вы не считаете?
– У меня правило: не критиковать похороны.
– Если гости благоволят оставаться на местах, пока родные выйдут, это будет весьма похвально, – говорит раввин.
Мимо нас провозят гроб Джейн. Среди тех, кто везет каталку, – ведущий с Дня благодарения.
Выходят родители Джейн, между ними идет Сьюзен. Когда она плачет, выражение лица не меняется. Слезы клоуна.
Мы с Нейтом и Эшли выходим вслед за гробом, забираемся в лимузин, а Джейн поднимают в катафалк.
– Надеюсь, никогда мне больше не придется этого делать, – говорит Нейт.
– Теперь мы уже можем домой? – спрашивает Эшли.
– Нет, – говорит Нейт. – Тут теперь что-то вроде афтерпати должно быть?
– Отсюда мы едем на кладбище. Возле могилы будет сказано еще несколько слов, и гроб опустят в землю. – Я гадаю, надо ли им сказать про горсть земли на крышку гроба или лучше некоторые вещи не говорить. – После кладбища мы будем сидеть шиву в доме Сьюзен. Будут приходить люди, которые знали твою маму, и там будет обед.
– Я хочу побыть один, – говорит Нейт.
– Не получится.
– Кто эти автомобили присылает? Они другую работу делают? – спрашивает Нейт.
– Какую, например?
– Скажем, рок-звезд возить. Или только похороны?
Я наклоняюсь вперед и задаю водителю вопрос:
– Вы только похоронами занимаетесь или рок-звезд тоже возите?
Водитель смотрит на нас в зеркало заднего вида.
– Я лично – похороны и аэропорты. Рок-н-ролл не люблю. Тебя подписывают на двухчасовую работу, а через четыре дня ты все еще стоишь на парковке возле какого-то отеля и ждешь, пока этот рокер решит, хочет ехать за бургером или нет. Я люблю, когда все по порядку и по графику. – Он замолкает, потом говорит: – С погодой вам повезло. Вы не подумайте чего, но хуже нет, как работать на похоронах, когда погода хреновая. У всех настроение портится.
В машине по дороге на кладбище дети утыкаются
