он вздохнул и махнул на прощание рукой…
У телефона-автомата переминались с ноги на ногу несколько человек. Я занял очередь, остановился невдалеке и, расстегнув куртку, меланхолично огляделся. Весна подошла к той своей отметке, когда природа, сжавшись в пружину, замирает в ожидании майского, зелёного взрыва. Листьев не было, но пружина уже не сдерживала набухания наглых молодых почек. Вспомнилась весна в Сибири. В Сибири не бывает весны. Зима, зима, снег помаленьку чернеет, люди до мая носят тёплую одежду, потом вдруг – ба-бах! В течение двух дней всё растаяло, вылезла трава, вырвались на волю листья – «О, блин, лето!»
В Москве по-другому. В Москве всё наэлектризовано ожиданием. Вот-вот, вот-вот… И когда приходит это «вот-вот», никто его не замечает. Ну, весна. Ну и что? Ждали ведь…
Убаюканный весенним солнышком, народ разговаривал не спеша, и очередь не продвигалась. Я бесцельно пинал камень, щурился и вспоминал рассказ Вадима.
Вот тебе и «Тишина задаром». Ё из Бе…Как бы теперь товарищ Измайлов не пришил меня раньше времени. Всё к тому идёт. И погибнет поэт-песенник в борьбе за дело, хрен знает чьё и какое. Как Павка Корчагин. Нет, у того хоть идея была…
Я прорвался к телефонной трубке лишь спустя полчаса.
– Игорь Сергеевич? Ну, вот я и позвонил…
Встречу назначил прямо сейчас. Сейчас так сейчас… Состояние абсолютного, фатального пофигизма. Прострация. Сейчас так сейчас. Сродни: «Если не я, то кто же, только опять же при полном отсутствии идейного содержания. В общем, я спустился в метро…»
Купил в кассе десяток круглых жетонов и, бросив один в щель пропускного автомата, с опаской протиснулся сквозь гигантский компостер. Сколько бы не проходил в подобные ворота, всегда преследует чувство страха перед опасностью быть закомпостированным, как бедолага Волк из известного мультсериала «Ну, погоди!» Волку тогда явно не подфартило. Мне повезло, не прихлопнуло.
Я всё чаще совершал поездки в метрополитене. Деньги таяли, новые поступления не намечались, и прогулки с ветерком через всю Москву на такси уступали место более народному виду транспорта. Длиннющий эскалатор опускал спешащий люд в преисподнюю самого грандиозного по масштабу и архитектуре метро в мире. По дороге купил газету «Спорт-экспресс» и сейчас, стоя на самодвижущейся ленте, читал и переживал за результаты очередного тура футбольного чемпионата.
– Кто у «Спартака» в воротах? Черчесов? – голос мужской, принадлежащий человеку, стоящему впереди, ниже меня по эскалатору.
– Черчесов, – буркнул, не глядя на закрытого газетой собеседника.
– Тоже за рубеж уедет. Скорее всего, в бундеслигу.
Я нехотя опускаю спортивное периодическое издание, вернее, оно само опускается, и молча гляжу сквозь Александра на таинственный мир подземного муравейника. Нет, ну а кого я хотел реально, именно здесь и именно сейчас, увидеть? Ельцин в метро не катается.
