Вправо, она вправо. Марина изумлённо глядела на меня, я вопросительно на нашего «массовика-затейника».
– Можешь опустить обе руки, – «массовик-затейник» улыбнулся, но как-то невесело, женщине. – Теперь все вопросы к нему.
Мы все разом разжали ладони. Ирина открыла глаза и «смотрела» в мою сторону.
– Она что, уже?.. – почему-то шёпотом спросила мать.
– Пока ещё нет. Картинку привычного описания мира она не воспроизводит, хотя это дело времени. Если Андрей захочет, он доведёт работу до конца.
– Андрей?
– Ты же сама всё видела.
Попал. Какая работа? Честно говоря, до этого момента я эти действия в шутку воспринимал, а у них, кажется, всё на полном серьёзе.
– Ирина, ты видишь что-нибудь?
– Да, Андрея.
– А меня? Меня ты видишь?
Ребёнок такими же, как прежде пустыми глазами «посмотрел», повернув голову на голос, в сторону матери.
– Нет, мама.
– Пусть цыплёнок отдохнёт. Отведи её поспать, – потянулся и хрустнул косточками Александр. – Дневной сон лечит.
Ох-хо-хо… Ничего подобного я в своей жизни, разумеется, не видел. Но ведь и удивления, что самое поразительное, не было совершенно. Не удивлялся я. Как будто всё так и должно быть. Всё в порядке, сидим – едим торт. Александр что-то рассказывает на отвлечённые темы, а глаза его неподвижные, только, что странно, постоянно цвет меняют. Хотя странного в этом тоже ничего не было. Сейчас они были почти чёрными. Пятна проталин на серости весеннего снега.
– Марина, ты, я вижу, тоже с нами устала? Ладно, мне пора. Андрей, идёшь?
– Иду.
– К Измайлову не поедешь? Нет? Ну и правильно. Я бы тоже не поехал.
Дверь закрылась. Мысль потерялась. Весна вернулась.
Глава 7
Васька-котик заболел, Аппетита нету. Семь тарелок супа съел И ещё котлету.
– Доброе… – я выдержал паузу, вспоминая, как правильно здороваются в час пополудни, – день… Гх-х… Добрый день.
Измайлов удивлённо поднял голову. Вначале на меня, потом на охранника, меня сопровождающего. Его, соответственно, охранника. Не моего.
Офисное помещение очень напоминало кабинет Федяева. Вот только картина на стене отсутствовала: «Измайлов верхом на любимом гнедом …» Канделябров не было также.
– Пусть войдёт, – это в сторону моего «эскорта». – Вообще-то, мы должны были встретиться ещё позавчера. Случилось что? – это уже в мою сторону.
– Я человек в Москве чужой. Иногда проблемы возникают. Не всегда получается, как задумал.
– Что ж, проходите, – Измайлов сделал жест рукой. – Поведайте о своих проблемах.
Я вошёл
