Я не заметил, но это ваше дело – принести мне извинения в том, что вы свалили меня с ног.
– Ах, друг, закончим, – зло продолжил моряк, беря звуком голоса насмешливую интонацию, имевшую что-то оскорбительное.
В это самое время граф поднял свой хлыст, словно чтобы стегнуть лошадь, коснулся плеча своего собеседника, сказав: – Либеральный буржуа мыслит, а все мыслители должны быть мудры.
Молодой человек, слушая эти сарказмы, поднимался по насыпи; он скрестил руки и сильно взволнованным тоном ответил:
– Мосье, я не могу поверить, видя ваши седые волосы, что вы веселитесь, ища дуэлей.
– Седые волосы? – воскликнул моряк, прерывая его, – Ты лжешь, они не седые.
Спор в несколько секунд стал таким жарким, что молодой противник забыл умеренный тон, который он пытался сохранить. И когда граф Кергаруэт увидел племянницу со всеми признаками глубокого беспокойства, он объявил свое имя противнику, прося сохранять молчание перед юной персоной, вверенной его заботам. Незнакомец не смог скрыть улыбку и отдал свою карточку старому моряку, заметив, что живет в деревне Шеврез, и вскоре после этого удалился.
– Вы едва не ранили бедного незнакомца, моя племянница, – сказал граф, скоро шагая впереди Эмилии. Разве вы не умеете удержать поводья вашей лошади? Вы позволили себе скомпрометировать мою честь, чтобы покрыть ваши безумства. Пока что, если вы остановитесь, единственного вашего взгляда или вежливого слова, одного из тех, которые вы произносите так красиво, когда вы не дерзки, будет достаточно, чтобы все исправить.
– Мой дорогой дядя, это ваша лошадь, а не моя явилась причиной ссоры. Я полагаю, на самом деле, вы не можете больше садиться верхом, вы уже не тот кавалер, каким были в прежние годы. Но, вместо того чтобы ничего не говорить…
– Ничего. Значит, ничего, что сделает дерзость вашему дяде?
– Но нужно узнать, не ранен ли этот молодой человек? Видите, дядя, он прихрамывает.
– Нет, он бежит. Ах, я грубо к нему придирался.
– Ах, дядя, я узнаю вас в этом.
– Остановитесь, – сказал граф, беря лошадь Эмилии за поводья. – Я не вижу необходимости заигрывать с хозяином лавки, которого слишком осчастливили, бросила ли его на землю очаровательная юная девушка или с ним разделался командующий Бель-Пуль.
– Почему вы предполагаете, что это простолюдин, мой дорогой дядя? Мне кажется, у него слишком почтенные манеры.
– У всех сегодня манеры, моя племянница.
– Ну нет, мой дядя, весь свет не использует оборотов речи, имеющих место в гостиных, и я поспорила бы с вами, что этот молодой человек благороден.
– У вас немного времени, чтобы это проверить.
– Но я уже не в первый раз вижу его.
– Вы ищете его уже не в первый раз, – ответил, смеясь, адмирал.
Эмилия
