к звукам: вдруг где-то плачет, ведь находили же другие, она не раз читала в газетах.
– Не всем Бог дает детей, смиритесь, возьмите ребенка из детского дома, кто-то должен быть матерью этим детям, – говорил ей отец Александр, когда пили чай в его кабинете. – Ничего не поделаешь.
Ее мама регулярно смотрела выпуски «Пока все дома», рубрику о детях в детдомах, звонила ей после: «Какой там был чудесный ребенок, скажи Павлику. Взрослый даже лучше».
Поехали с Павлом в дом ребенка посмотреть на детей, просто посмотреть, она взяла подарки – пеленальный столик, качели и даже самокат, родители Павла подарили заранее к рождению ребенка, плохая примета, но они не верили в приметы. Подъехали – и боль, как пыль перед бурей, поднялась в душе. Анастасия смотрела в окно, сжимая руки.
Ну что? Не могу.
Павел ушел один, вернулся через час. Ну что? Ничего. Поехали домой. Она не стала расспрашивать. Не было сил.
Боль потери затвердела, не беспокоила, но никуда не ушла – лежала в маленьком гробике, и Анастасия ее носила вместо надежды. Анастасия не хотела видеть детей, говорить о детях и, глядя на чужих детей, уже не думала, что это могли быть их с Павлом дети.
И вот он сидел рядом – растерянный, грустный, взмокший от жары. Анастасия чувствовала себя виноватой. «Ну хочешь, давай поедем в этот храм». Гид, отпустившая свою паству на вольные хлеба, подсела к ним на скамейку, кокетливо оглядывая Павла.
– Вы не знаете, где в окрестностях можно от души поесть?
– Знаю. – Гид не замечала Анастасию, смотрела на Павла, а Павел весело на нее.
– Неподалеку есть деревня, там всего две достопримечательности – храм и таверна, – любезно рассказала гид. – Еда грубая, но вкусная.
– Я как раз такую люблю.
Гид объяснила, как проехать и что собой представляет таверна:
– Она одна там, сразу узнаете, около маленький пруд, и на заборе тыковки продолговатые, мускатные которые, ну поймете.
– А что они просят? – вмешалась Анастасия. Гид ее раздражала.
– Кто?
– Эти женщины.
Гид уже слегка обнажила плечи для загара, приспустив бретели и сняв платок.
– Разное. Я вожу русские группы. Ну, любви: кто сами замуж хотят, кто – чтобы дочери удачно вышли, все по-разному. Кто-то детей просит, Бог не всем детей дает. Детей надо заслужить.
– А у вас есть дети?
– Сын, – почему-то обиделась гид.
Анастасия хотела спросить: «А чем заслужили?» – но удержалась и не спросила.
Таверна в деревне оказалась запертой, на дверях висело рукописное объявление на греческом, сама деревня спала мертвым сном. Они оставили машину и пошли пешком. Склад старой техники, на склоне кладбище и роща хурмы. На маленькой площади рос огромный каштан, распустив павлиньим хвостом листья. Под ним, как под зонтом, стояла маленькая белая церковь. Они уже хотели уезжать,
