Вот видите? В защищенности нуждается каждый. Не так ли? Понимаете? Когда человек чувствует, что он защищен, не брошен, мол, выживай, как хочешь, тогда он, этот человек, начинает любить общество, где живет, начинает жить для пользы этого общества. Он не думает о выживании. Он превращается из простого обывателя в творца. Талант – он ведь у каждого из нас есть, нет условий для его раскрытия.
– Ответьте же мне, в конце концов! Что вам приготовить на обед? – догнала нас Ирина.
– Ира, – не выдержал я, – давай это обсудим чуть позже.
– Мне заранее надо знать, что вам готовить к обеду?
– Ира! – вновь попытался я остановить жену, и заметил, как старик будто испугался. Резко развернулся на месте, посмотрел на мою жену, потом на меня, попятился назад, как от опасности и тихо произнес:
– Забота и защищенность – это не одно и то же.
Я сделал шаг, два, приближаясь к старику, но он с перепуганным видом сорвался с места и бросился убегать от меня. Я заметил, что он пытается навязать мне игру, похожую на догонялки. Старичок оказался спортивным. Я с трудом поспевал за ним. А когда у меня соскочил ботинок, и старик это заметил, он стал еще резвее. Я бежал за ним и думал, что должен же он устать и вот-вот остановиться, но старик все прибавлял и прибавлял бег.
В какой-то момент я споткнулся еще раз и понял, что мне не догнать этого ученого. Вспомнилось предупреждение друга, что старик впадает в детство, и в тот же момент старик спрятался за деревом. Я потерял его из виду.
Через полчаса безрезультатных поисков деятеля наук, ругаясь, я вернулся в дом.
– Кто-нибудь мне скажет, наконец, что вам готовить к обеду?
«Достала, просто достала! Какая же она липучая, эта Ира… – подумал я и, ничего не ответив, выскочил из дома».
Направился в сад и у пруда увидел мирно сидящего на скамейке нашего пропавшего старика.
Чувствовал я себя неловко, хотелось подойти, извиниться за жену. Думал, ведь этот старик возлагал на меня какие-то надежды, а я обидел его, не смог даже дать ему возможность высказаться. Но что-то удерживало меня. «Может, подумал я, старик уже давно все забыл и никуда мне ехать не надо. А вдруг не забыл, и эти мысли, скорее всего, меня остановили на полпути к нему».
Через какое-то время, когда часы пробили полдень, на террасе, как будто ничего не произошло, появился хозяин дачи.
– Так-так… – послышался спокойный, добрый старческий голос – и что же у нас сегодня на обед?
Мы с женой переглянулись и улыбнулись.
Через пару дней вернулся приятель, и я с удовольствием сдал старика с рук на руки. Не могу сказать, что я устал, или старик меня измучил, но когда мы добрались до своего дома, я почувствовал облегчение, будто освободился от чего-то тяжелого, ненужного ни мне, ни моей жене и даже ни моим соседям. Я вздохнул, как после тяжелого труда и включил телевизор.
