ощупывать ладонями мокрую землю. Прошёлся хорошенько под одной воротиной, под другой, под калиткой, у столбов.
Вот они, драгоценные. Нашёл-таки.
Протёр очки рукавом куртки, нацепил.
Другое дело. Словно прозрел.
Ну а теперь домой. Поскорей перелезть – а там уж поди докажи, что я вообще хоть раз в жизни бывал в садовом товариществе имени Калинина.
Он поглядел влево – в переулок. Вправо – в овражную тьму. Никого. Чисто.
Стылая шершавая ржавчина прутьев впилась в расцарапанные, саднящие ладони.
Как только он встал ногами на короб и приготовился перекинуть ногу через верх воротины, его словно кто-то дёрнул за рюкзак. Он едва не отпустил руки, но вовремя вцепился в перекладину – удержался.
– Что за б…
Глянул через плечо. Дорога, домики, заборчики, огородики, бочки, деревья, кусты… Вроде никого.
Снова стал перекидывать ногу.
Дёрнуло так сильно, что разжал пальцы и рухнул навзничь на землю.
Его оглушило. Лежал, глядел в чёрное-чёрное небо. Вверху проплывали да клубились дождевые облака. Вокруг жухлая трава перешёптывалась с каплями дождя. В голове стоял ровный гул.
Постепенно шум стих. Ваня очухался, приподнялся. Глотнул воздуха. Огляделся.
Что?.. Как?.. Какого?.. В голове не складывался внятный вопрос.
Шатаясь, он встал на ноги.
Меж толстых прутьев ворот к нему протягивала пухлую ручонку…
…девочка лет десяти.
Клетчатая рубашка, жилетка с огромными не то пуговками, не то помпонами. Без шапки, без куртки. Держит что-то в руке – в полутьме не разглядишь. Курчавые волосы намокли. Личико – словно из воска, не выражает вообще ничего. Крупные щёчки, маленькие потухшие глазки.
– Дядя, – произнесла она тоненьким, кукольным голоском. – Поди-ка сюда.
Девочка как девочка.
Но здесь?! И сейчас?! И в таком виде?!
Это и напугало Ваньку. Он не отозвался. Встал столбом и смотрел.
– Поди сюда, я сказала! – Голос девочки сделался ниже, гуще, грубее. В нём теперь явственно звучала угроза. – А не то…
Ванька испугался ещё сильнее. Что будет «а не то» – он уже не расслышал. Развернулся, ринулся прочь.
Какое-то время бежал трусцой по полоске травы между размокшими колеями. Домики, штакетник, кусты смородины – всё слилось в две чёрные полосы.
Дорога пошла резко вниз, потом опять вверх, снова вниз.
Он остановился отдышаться.
– Э, Ваньк! – шёпот за сливовыми деревьями.
Он пригляделся – различил два силуэта.
– Ты?
– Я.
Мишка и Верка вышли из-за деревьев, направились к нему.
– Фух-х-х… напугал до усрачки. Что случилось? За нами пришли?
