глаз в упор смотрели на Мурата.
– Что происходит? – вполголоса спросил Мурат, когда они и еще несколько вооруженных офицеров быстро двинулись по коридору в сторону солдатских казарм. В тишине гарнизонного коридора гулким эхом разносился громкий ритмичный стук тяжелых солдатских сапог – это несколько отрядов вооруженных солдат-мусульман выстроились за ними.
– Не задавайте лишних вопросов. Ответ вам может не понравиться, – усмехнулся Вахитов, склонив голову в его сторону. И тут же жестом показал нескольким вооруженным офицерам разделиться и войти в казармы сразу с нескольких входов.
Держа пистолет на изготовке, Мурат напряженно вглядывался в темноте в суровое лицо Вахитова, пытаясь понять, что к чему. Когда они вдвоем оказались у одной из дверей казармы, Ибрагим бросил на Мурата быстрый взгляд и тихо произнес:
– Приготовьтесь, придется попотеть этой ночью! – с этими словами он с шумом пнул дверь и, как по команде, со всех входов в длинное пространство, сплошь уставленное рядами солдатских коек со спящими людьми, ворвались вооруженные офицеры и солдаты-мусульмане. Целясь в спящих солдат, они молчком окружили их, и Вахитов громко произнес:
– Граждане военнослужащие двести девятнадцатого полка! Пришел приказ от комиссара Закавказского комиссариата Ноя Жордания всем армянам и русским сложить оружие! Отныне вы – гражданские лица, можете вернуться по домам. Изъять оружие! – офицеры и солдаты быстро двинулись вперед, целясь в растерянных людей, намереваясь изъять винтовки и пистолеты.
Мурат в замешательстве бросил взгляд на Вахитова и с тревогой сильнее сжал пистолет в руке, наблюдая за тем, как только что спавшие солдаты, в кальсонах и нательных рубашках, повыскакивали со своих мест. Те, кто сразу поднял руки и сдался, видя перед собой вооруженных людей, были русскими, явно не желавшими ввязываться в конфликт и получивших, наконец, возможность вернуться домой. Их несколько офицеров вывели в коридор, держа на прицеле. Но основная масса солдат были армяне, которые после секундной заминки вдруг бросились на вооруженных людей, намереваясь отнять оружие и дать отпор. В ответ на их неповиновение раздались выстрелы и первые крики раненых. В воздухе запахло порохом.
Открыв огонь, офицеры быстро принялись шарить по кроватям и углам, выхватывая припрятанное оружие, нанося удары прикладами тем, кто пытался соскочить и поднять крик. Через несколько минут в казармах началась полная свалка: жуткие крики, брань и предупреждающий свист перемежались с новыми выстрелами. Армяне пытались удержать оружие, набрасывались на нападавших, используя кулаки. Выстрелы раздавались снова и снова, от чего в душном пространстве солдатской казармы отчаянно пахло порохом и кровью, а от дыма начали слезиться глаза.
Мурат отбивался сразу от двоих армян, которые схватились за его руки, пытаясь отобрать выданный маузер. Один из них с яростью наносил
