мучение? Почему даже дома нет ощущения защиты и тепла?
Лёка вздрогнула от повторного щелчка в замке, но это была Нелли.
– В общем, делаем так: сейчас все на уроках, мы с тобой спускаемся, одеваемся и прогуливаемся до моего дома, а там пьем чай с пирожками, коли уж в столовой не удалось – она приподняла прозрачный пакет, наполненный рыжеватыми пухлыми булками.
Идти пришлось недолго, Нелли жила через два дома от школы. Весна уже вовсю светила и чирикала с деревьев, и ветер дул почти летний, мягкий. Поднявшись на второй этаж, они оказались перед обычной, обитой дерматином, дверью
– Давай, мой ручки и – за стол! Ты ведь Лена? У меня дочка есть, тоже Лена! Ну, не совсем дочка, девочку я взяла из детдома… Нелли невольно осеклась. Ее Лена была далека от проявления дочерних чувств. Две Лены, но такие разные…
Нелли специально не переходила к нужному разговору, пока девочка не поест. Лёка, вынужденно пропустив обед, теперь, когда никто не мог её обидеть, да и никто не знал, где она, вдруг почувствовала зверский голод. Когда она умяла второй пирожок, Нелли поняла, что нужно греть суп. Чтобы девочка не смущалась, она пыталась её занять. Рассказала о своей школьной поре, о студенчестве, умолчав, правда, о дальнейшем фатальном замужестве и его плачевных последствиях. Вместо этого она, смеясь, поведала несколько весёлых историй о поездках на картошку и студенческом клубе.
– Лена, попробуй рассказать мне свою историю, я очень хочу тебе помочь – попросила она, когда все тарелки были вымыты и забавные истории закончились. И Лёка, вновь расплакавшись, рассказала… Как боится и ненавидит своего отца, как с этим справиться ей совсем не помогает мама, как ее травят школьные подружки, и как ей вдруг разрешили их пригласить на день рождения в начале восьмого класса. И как она на радостях пригласила аж восемь человек, и как потом все отменили, вернее, регламентировали их количество до четырёх за день до праздника… И как она рыдала, обещала больше никогда ничего не просить и лично перемыть всю посуду и полы после застолья. Но отец, да и мама были непреклонны. Не смогла помочь даже Марина, поклявшись помочь и с готовкой, и с уборкой. И как она, заискивая и извиняясь, подходила на переменках к каждой из четырёх «лишних» подружек и просила не приходить… И как к ней вообще никто не пришел в назначенное воскресенье, и вкусно накрытый стол на пять человек долго стоял в зале без единого сотрапезника… И как её с ещё большим рвением травили в классе после неудавшихся именин, и как она вообще ненавидит свой день рождения, потому что всегда несчастна! несчастна в этот день… И, как она в шестом классе влюбилась в самого красивого мальчика в классе, став двадцатой по счету его тайной воздыхательницей, и как её ежедневно принижают на его глазах, и поэтому он ровным счетом ее просто не замечает… И как она мечтает сбежать, куда подальше из отчего дома. Нелли молча, не прерывая слушала печальный рассказ. Уже второй раз за последний месяц вторая Лена пылко заявляет о побеге, но как
