как о чем-то несущественном.
Но как раз подчеркнутое равнодушие Райнебота и настороженные взгляды Клуттига, которые Кремер все время чувствовал на себе, подсказали ему, что речь идет о каком-то необычном деле.
– Шестнадцать заключенных, шестнадцать политических заключенных со стажем требуется выделить в санитарную команду, – сказал, грассируя, нахальный юнец. Говоря как бы в пространство и еще чуть равнодушнее, он пояснил, что санитарная команда при воздушных тревогах должна будет выходить за наружную цепь постов… У Кремера захватило дух, но он взял себя в руки и ничем не выдал мыслей, мелькнувших в его мозгу: шестнадцать надежных товарищей по ту сторону постов… Клуттиг, оттолкнувшись от стены, вдруг вырос перед Кремером и пролаял:
– Заключенные выходят без охраны, понятно? – С трудом сдерживая возбуждение, он прошипел: – Но не стройте себе никаких иллюзий, мы бдительны!
Он и сам не знал, в чем выразится эта бдительность. Они молча посмотрели друг на друга. Кремер спокойно встретил полный ненависти взгляд эсэсовца. И вдруг им овладело торжествующее чувство уверенности. За ненавистью, горевшей в этих бесцветных глазах с красной каемкой век, он увидел страх, один страх. Клуттиг все более распалялся, но и Кремер не был спокоен, как казалось. В его уме одна комбинация сменяла другую. Райнебот, опасаясь, что Клуттиг вот-вот потеряет самообладание, вмешался:
– Завтра утром вы доставите ко мне шестнадцать «орлов».
Кремер повернулся к стоявшему у него за спиной Райнеботу и ответил:
– Так точно!
– Они получат ящики с перевязочными материалами, противогазы и каски.
Кремер напряженно думал.
– Так точно!
Юнец ленивой походкой подошел к Кремеру и взял его за грудки.
– Если кто-нибудь из «орлов» улетит… – Он коварно улыбнулся. – Мы сумеем возместить убытки.
Не успел Кремер ответить, как Клуттиг опять очутился перед ним и, стараясь его запугать, прошипел:
– За счет всего лагеря!
– Так точно!
Эта неизменная формула покорности, к которой прибегал Кремер, не давала Клуттигу повода для нападения.
– Я хочу знать, понятно вам! – пролаял он.
– Так точно!
Клуттиг хотел разразиться руганью, но спокойствие Кремера задушило его порыв, и он лишь прохрипел:
– Ступайте!
Едва Кремер направился к двери, как Клуттиг, потеряв самообладание, заорал:
– Стойте! – И когда Кремер с удивлением обернулся, подошел к нему вплотную и с коварным видом спросил: – Вы, кажется, были партийным активистом?
Кремер соображал: «Куда он гнет?» И ответил:
– Так точно!
– Коммунистическим?
– Так точно!
Подобная откровенность ошеломила Клуттига.
– И вы говорите мне это так… так…
На губах Кремера промелькнула
