не должны так говорить, – прошипела Эди. – Что, если кто-то услышит?
– Разразится скандал. Возможно, нас заставят немедленно пожениться. Вы разрешаете мне устроить скандал, миледи?
Его глаза сверкали чем-то более яростным, более жарким, чем злорадство.
Эдит застыла, потрясенная силой увиденных в них эмоций. Как это случилось… между ними? Что это такое?
Неужели люди именно так влюбляются друг в друга? После какого-то пятиминутного разговора? Неужели она влюбилась в мужчину только потому, что он красив и хорошо смотрится в килте? Конечно, он еще и умен, у него красивый голос, и он остроумен… и хочет ее. Хочет больше, чем Эди могла себе вообразить.
Да. Она влюбилась.
Хозяйка поднялась; ужин был закончен. Джентльмены отправятся пить портвейн в библиотеку, дамы удалятся в музыкальный салон на чай.
Эди сообразила, что не ответила на вопрос. Герцог протянул руку и помог ей подняться.
– Не желаю ждать еще четыре месяца, чтобы жениться на вас, – заявил он, сжимая ее руки с таким видом, словно готов пустить на ветер все правила приличия и поцеловать ее прямо здесь. И тогда точно разразится скандал!
– Мой отец часто говорил, что не одобряет коротких помолвок.
К собственному возмущению, Эдит обнаружила, что задыхается как шестнадцатилетняя глупышка. Но все же она упивалась выражением его лица, чувствуя себя так, словно музыка играет в ее венах.
– Возможно, я сумею убедить его передумать.
Громкое крещендо пронеслось над ней и заплясало между ними.
– Хорошо, – прошептала она. – Хорошо.
Эди не была уверена, на что соглашается, но в глазах Гауэйна вспыхнула радость, и этого оказалось достаточно.
Глава 11
Гауэйн последовал за другими джентльменами в библиотеку, хотя сознавал, что потерял дар речи. Он чувствовал себя так, словно его сильным ударом повергли в беспамятство. А очнулся он в другом мире.
Словно в пьесе.
Может, он и есть Ромео? Может, это закончится смертью их обоих?
Самое шокирующее заключалось в том, что Стантон мог думать об этом спокойно. Если Эди суждено умереть…
О чем он только думает, черт побери? Они еще даже не женаты! Он почти ее не знает!
Отец Эди стоял один, глядя в камин, так что Гауэйн взял бокал с портвейном и присоединился к нему.
– Лорд Гилкрист.
– Я больше не уверен в том, что вы тот, кто нужен моей дочери, – резко бросил граф.
– Меня печалит слышать это, но боюсь, назад дороги нет. Я женюсь на леди Эдит.
Сейчас его голосом говорил древний герцогский титул. Но за этой вспышкой богатого титулованного аристократа, – кто такой граф, чтобы усомниться в правомерности помолвки? – крылось нечто более примитивное. Эди принадлежит ему, и если он будет вынужден вернуться к обычаям древних пиктов – выкрасть ее из Англии и увезти в Шотландию, перекинув через седло коня… – то так и сделает.
Граф пристально глянул на него,
