не просто переживать размякшему телу.
Не во все проёмы пройдёшь с наращённым мамоном, как у меня; не каждый крутой обрыв перепрыгнешь с недостатком синовиальной жидкости в суставах. Романтику подобных вылазок лучше оставить в капсуле времени, а не проживать задохлому старику.
Я жалел, что решился на подобное – лучше бы до конца жизни снились кошмары и я бы жалел о своих решениях прошлого, чем сейчас, весь вспотевший, лез по отвратительной дыре.
Однако путь продолжался. Со странной хрипящей отдышкой я догонял Коэна, пробовал его даже обогнать в потугах детского азарта, но попытки тщетны – он оставлял главенство.
Мы снова поднимались выше, что не было понятно в тени, но чётко ощущалось кардионагрузкой с невероятным сердцебиением. Вдали виднелся просвет.
Земля под нами малость стихла, а значит, мы в какой-то мере опережаем армию. Как быстро они нас обгонят – сказать невозможно.
Всё ещё есть чёткое ощущение, что полки стягиваются ради пугалки. Мол, обосрались? То-то же, нахрен шлите бога своё и не мешайте нашим делам, сумасшедших хватает.
Всегда есть надежда на лучшее, даже когда тебе откровенно говорят, что даже предпосылок на абстрактное лучшее нет. Надежда, что хоть кто-то держится за рассудок и не собирается устраивать кровавую баню со своими же гражданами.
Наконец коридор оборвался – яркий световой день заглядывал, выслеживал хоть кого-то. Мы натурально выбежали на поверхность, ведь находится в таком обстановке – вредно для психики. А она нам ещё понадобится.
Каждый прикрыл глаза рукой, кроме Ведраны – она терпела режущую боль. Как глаз привык, перед нами открылся потерянный мир. Здесь-то точно надежда умерла ещё в утробе.
Покинутые амбалы зданий в девять этажей, на балконах которых произрастали юные деревья, кустарники. Бывшие аллеи произрастали почти девственным лесом.
У парадных влага перекусывала автомобилем, а тихо так, что можно услышать, как термиты пожирают кору дерева. Всё потрескивало, перекрикивалось между собой, сообщая о чужаках.
– Вперёд, – указал я на побитой дороге. – Впереди флора, может, ещё остались, но это минимум.
Наша группа не стала задерживаться, чтобы рассмотреть каждую деталь из нашего путешествия в забытое и стабильное прошлое: трое уже успели восхититься этой инсталляцией, а Ани-Мари с открытым ртом, что ловила культурный шок, вёл за собой Коэн под ручку.
Следовало навострить уши, что я и сделал. Не зря. Только мы прошли пару шагов к цели, как послышался торопливый шелест листвы, а за ним прострелы в нашу сторону.
Нужно было соображать быстрее. В этом помогла Ведрана: она схватила каждого за плечо и немыслимой силой поволокла нас к ближайшему бетонному блоку. В укрытии она привела в боевую готовность свой автомат и стала стрелять. Не на смерть – предупреждающее.
– Вояки, говорил же, – кричал неизвестный другому.
Второй, видимо, от факта своих заблуждений, истошно кричал, а за криком последовала очередь.
– Придурок,
