после этого мы никогда не встретимся, – сказал Коэн.
– Не каркай, – издевательски я сплюнул за плечо.
Ни слова не говоря друг другу второпях, мы зашли за минимумом необходимым – рюкзак и аналогом «Ратлита», который Коэн потряс передо мной в предупреждение, – залезли в кроссовер и умчали прочь.
В окне я увидел того молодого охранника. Он не заметил меня – был увлечён последними новостями, всплывающими в телефоне. Мы проезжали по пустынным подворотням в слабом освещении.
Фонари помаргивали, а маяками являлись пожары, охватившие Бельнус. Радио говорило об атаке на электростанции, обвиняя «Целом», заочно обзывая их террористической группировкой.
Я не имею ни малейшего представления, где мне искать Матуса среди огромной зоны под градом пуль, где ты не враг, а лишь цель с красной точкой во лбу. Наверно, есть смысл попробовать дозвониться.
На удивление, среди принятых звонков не было ни одного за последнюю неделю. Да и цифр я не запомнил, поэтому днём с огнём не сыщешь их в отклонённых среди огромного списка.
Говорить напряжённому Коэну, который против своей воли пытается довезти меня до квартиры, или же Ани-Мари, которая со всей любовью прижимает урну к груди, – бессмысленно.
Слишком поздно отказываться. Кочки и странный запах в салоне вызывали рвотные позывы. Я не смог сказать везти Коэну тише – боялся загадить коврик под ногами – поэтому легонько постучал по его плечу.
– Господи, – ошеломлённо обернулась Ани-Мари, – снова бледный, как смерть.
– Препараты перестали действовать, – брезгливо обозначил Коэн, выворачивая руль. – Если ты, – обращался он ко мне, повысив голос, – так часто будешь просить нейтрализаторы, то мы точно никуда не дойдём.
– Где они находятся? – заметалась Ани-Мари, отстёгивая ремень.
– Всё настолько плохо, да? – действительно не понимал, о чём речь.
В полумраке осмотрел руки, которые схватил тремор.
– В кармашке сзади, – сказал Коэн сначала Ани, а потом уже начал говорить со мной. – Если бы ты следовал предписанием.
– Коэн, – шикнула Ани-Мари.
– Ты ему рассказывала? – с разочарованием я посмотрел в глаза обернувшейся Ани.
Она пыталась скрыть виноватый вид, опустив голову.
– Но теперь ты зависимый, приятель, – объяснял, как маленькому, Коэн, – удвой серотонин с дофамином, и контроль над дозировкой снизится. По пачке в день, да?
– Нет, – с обидой ответил, но тут же задумался. – Меньше.
– Эти? – Ани показывала коробочку Коэну.
– Да. Дай две штуки.
Я выставил вперёд трясущуюся руку, в которую выдавили две капсулы, и закинул их в рот, заглатывая так, без воды.
– Через полчаса поможет.
Мы как раз подъезжали к комплексу. Разобранные магазины, которые закрылись на неопределённый срок, у лужаек которых работники вычищали плитку от груд металла, бутылок и вымывали кровь.
Коэн затормозил у калитки, я вяло потянулся
