карте хоть как-то читались лишь координаты искомой точки, начертанные красным карандашом. Но их то я не забуду никогда.Выбросив бесполезный листок, я тупо уставился в черноту леса. Если бы я тогда ничего не нашел, пожалуй, я бы так и остался в лесу. Однако удача была на моей стороне. Где-то неподалеку раздался выстрел, спугнувший всех местных ворон. Подняв глаза выше, я вдруг заметил на пригорке слабый едва видимый огонек, похожий на бесконечно далекую северную звезду. Собравшись с силами, я приготовился к решающему рывку в направлении жизни.
Тяжелый, мокрый и густой снег облепил меня со всех сторон, так что вскоре я весь продрог и вымотался от шатания по сугробам. Но путь мой был проделан не зря. Тот свет, который я кое-как разглядел, оказался ярко освещенным окном хижины. Полностью уверенный, что в такую погоду даже дьявол не откажет путнику в ночлеге, я постучал в дверь. Вскоре, кто-то попытался ее отворить, но толстый слой снеговой каши помешал ему это сделать. Грубый, торопливый, вероятно отвлеченный от чего-то человек послал меня за лопатой в сарай. Я прошел еще несколько метров и легко его обнаружил. Судя по всему, им не пользовались уже много лет. Он обветшал и истончился. Сквозь широкие щели продувал ветер.
Я толкнул амбарную дверь от себя и вошел в ветхую постройку. Под ногами зашуршала слегка заснеженная солома. На сквозняке зазвенели ржавые цепи, крюки и разнога. От пустого стойла потянуло гнилым сеном. Я шагнул вперед. Свет фонаря выхватил под крюками кадку с запекшейся кровью. Здесь потрошили тела зверей. По крайней мере, я надеялся, что только зверей. Дальше я обнаружил верстак, ощерившийся зубами пил и капканов. Возле него стояла искомая мной лопата. Но было и еще кое-что. В центре пола валялся разбитый керосиновый фонарь – прямо как мой. Рядом оказались видны следы волочения, ведущие прямо ко входу. Заподозрив неладное, я пригляделся получше. На некоторых пучках соломы была кровь. Еще свежая.
Вернувшись к крыльцу дома, я довольно быстро смог расчистить пространство для входа и вошел в сени. Отбив сапоги о порог, я поставил лопату в угол и вошел в хижину. Хозяин сидел за столом, прямо напротив входа, у единственного окна в комнате. Он был одет в старый, местами изодранный охотничий плащ и грубый, холщовый мешок, закрывающий его голову. Лишь один глаз смотрел на меня через дыру в материале. Отверстие под второе око попросту отсутствовало.
– Не бойся. Мое лицо обезображено болезнью, но она не заразна. Тебе нечего опасаться, пока мы оба соблюдаем законы приличия. Тем более, твое лицо также остается для меня загадкой.
Это была правда. Мое лицо скрывала шляпа и туго повязанный шарф.
– Проходи, присаживайся, – сказал незнакомец.
Я подошел ближе и сел за стол, поставив возле себя рюкзак и фонарь.
– Похоже, на тебя напали волки? – спросил безымянный, явно заметив на моих руках кровь и бинты.
Я соврал.
– Да… Волки, – голос прозвучал удивительно сипло. В груди и горле ощущалось что-то нездоровое.
– А
