Валентин Андреевич невысок, но строен, лицом не сказать, что красив, но симпатичен, с живым взглядом серых глаз, с проблесками седины в короткой бородке. Странно, что мало делала о нём записей, и вот одна из них:
«Вчера в наших «Новостях» прошла информация Гуглева о том, как город избавляется от беспризорных собак, – отлавливают их и в каком-то загоне забивают палками, – так Корнев, на летучке: не надо было, мол, этого показывать!.. ему, видите ли, чуть плохо ни стало от этого сюжета!.. да и в вообще, «показывать надо только то, что не будоражит ум и сердце».
Таким он и был: на летучках старался погасить споры, сгладить конфликты, на собраниях – тоже… Берег своё больное сердце?
Телевидения Валентин Андреевич сторонился, – может, потому и писала о нём мало? Правда, иногда всё же пробовал вникнуть в нашу технологию, но у него это получалось плохо. Помню, как спустя почти год после перехода студии на видеозапись, пришёл ко мне на пульт и спросил:
– Галь, – всегда меня так называл, – а можно как-то просмотреть то, что сейчас записали?
Не знал даже, что после записи просмотр обязателен.
Как он относился ко мне?.. Пожалуй, была я для него прежде всего красивой женщиной, а потом уже режиссером, – при встречах окидывал ласкающим взглядом, непременно улыбался. Не помню, чтобы выговаривал за что-то, не помню, чтобы мстил, если на собраниях взбрыкивала против него, – было и такое, – и грамоты за «хорошую работу» сыпались, как из рога изобилия.
Были ли у него конфликты с Обкомом? Нет, не знаю. Но когда на собраниях надо было сказать то, что «нужно руководящей и направляющей», говорил. Искренне ли? Не думаю… а, вернее, хочу так думать.
Первый солнечный день после двухнедельных дождей и сразу жарко.
По колеям, поросшим травой, бежит струится прозрачная вода, а у дороги – плети молодых лисичек и кустики черники, темно-сизые от ягод. Когда еще будем собирать такую?
И снова дождь! Но радостный, грибной. Ручейками – по спине. Удар грома стряхивает и брызги с деревьев. Чавкающие кроссовки утопают во мху и комарьё!.. Даже в уши лезут, в рот! Но к вечеру всё ж надёргали целую корзину ягод, а по дороге нахватали еще лисичек, подберезовиков и прекрасный белый гриб!
Поезд ждали опять под дождем. Испарение от сырого леса, набухшая водой, клонящаяся к земле трава, негромкие, словно растворяющиеся во влаге, слова ягодников…
А в вагончике узкоколейки – всего несколько человек, в автобусе – тоже. Тепло, уютно. Корзина с черникой – на коленях у Платона, с влажными и яркими грибами – на моих…
Вот это!.. и только это! – истинное.
Дети подрастают, – дочке девять, сыну шесть, – и что-то меняется в их характерах, но в основном…
Дочка энергична, любопытна, опрометчива, упряма. Если накажешь, то на какое-то время сдается, отступает, но тут же начинает искать: чем бы отомстить?
А сын
