вдруг вместо рукопожатия потянул мою руку и прикоснулся к ней губами, я немного дернулась, но все же сдержала охвативший меня порыв тут же убежать.
– А вы не скажете… Леша, — перейти на «ты» у меня не получилось, поэтому я просто добавила «смягченное» имя. – Николай Александрович скоро будет?
– Нет, сегодня, к сожалению, он, наверное, не вернется, – немного грустно произнес Алексей, но тут же расцвел, — но может, я могу вам помочь?
Я улыбнулась, закусила нижнюю губу и посмотрела на него, постаравшись сделать беспомощный взгляд.
– У меня довольно деликатное дело…
В общем, двести тысяч рублей в перспективе уговорили Алексея достать нужные мне адреса…
И… за то время, пока он выполнял мою «просьбу», а заняло это у него почти три месяца, мы достаточно сблизились
Был Алексей довольно милым, вернее, он относился ко мне как-то легко, как будто ничего не произошло, хотя он знал мою историю, но он не расспрашивал меня об этом, вообще не поднимал эту тему, вел себя так… словно мы учились на одном курсе университета и дружили. И постепенно наша «дружба» стала медленно и плавно перерастать в нечто большее, ну… пытаться перерастать… Мы несколько раз, когда он приезжал с очередным, не очень-то информативным, отчетом, засиживались допоздна, болтали, пили вино и ели еду, заказанную из ресторана.
Поначалу я притворялась, ради адресов, я боялась, что, если не подыграю ему, он откажется, но постепенно мне понравилось быть в его обществе – он был достаточно спокойным, рассудительным и веселым. А потом он начал учить меня приемам самообороны, что сделало наши встречи чаще и очень хорошо оправдывало для меня самой же мое желание и ожидание этих встреч… Я даже переоборудовала одну из комнат в доме под спортзал.
Алексей достал мне адреса, а вот денег не взял… Но все равно, в знак благодарности я отдала ему оставшийся от отца джип, который я не продала с остальными машинами, приглядев его для личных нужд. Права я получила еще полгода назад, понимая, что, если я хочу все-таки выследить Пашеньку, без машины никак. Еще в знак признательности, а больше в качестве своеобразного призыва к молчанию, я пообещала Алексею отдать одну из двух оставшихся мне от отца квартир – а зачем она мне, Пашенька и Артемка, как выяснилось на тот момент, уехали в Москву, а Никитос и Данил в Саратов, поэтому все равно всю недвижимость в своем городе я решила продавать. Но… когда, получив адреса, на следующий день я сидела и изучала карту Москвы, я вдруг ощутила тоску, такую щемящую, гнетущую… Мне нравилось общаться с Алексеем, он не накидывался на меня, пытаясь уложить в постель, не делал даже намеков, просто общался, и этим очень помогал отвлечься от воспоминаний, и страх во мне в его присутствии появлялся все реже. Я уже не рвалась куда-то ехать за Пашенькой.
Две недели с того момента, как Алексей передал мне адреса, я провела в сомнениях и растерянности: я не выставляла
